В «Деяниях» есть такое собирательное обращение – «мужи братия». Позволю себе воспользоваться им и скажу: спасибо, мужи братия, что нашли время откликнуться на моё недоумение.
Замечу, что хоть и принадлежу по крещению к адвентистам, но не сомневаюсь в истинности Православия (Алексей Ильич вполне убедил и меня, и жену мою). Поэтому прошу не искать у меня «подкопа под святого».
Насчёт просил ли автор «Дневников» прощения у служанки.
о.Дионисий писал(а):А я думаю, что все-таки попросил и у неё прощения. Просто явный грех гневливости он исповедовал пред Господом и засвидетельствовал об этом в дневнике, а прощение попросил уже в частном порядке. Это всё по смирению. Видимо частное для частного момента и оставил.
Вряд ли. «Дневники» сугубо приватны и доходят до интимных подробностей. Испрошение прощения у служанки непременно было бы упомянуто - разве это не победа над собой? Бесспорно; и автор непременно вознёс бы хвалу Господу за оную победу.
и.Сергий писал(а):Это взгляд на святого из демократического, гуманистического общества. В котором наругать за нерадение служанку, или шлепнуть по заднему месту нашалившего ребенка – это признак грубости и дурного тона.
Совершенно верно. Отношения между людьми во времена Иоанна Кронштадтского были абсолютно иными. К примеру, Л.Н.Толстой переписал на жену и детей свои села и души -и всерьёз воображал сие евангельским подвигом (“я всё раздал, у меня ничего нет”). Или другой богатейший помещик, г-н Герцен: во всю жизнь ни единому крепостному свободы не дал, однако знай себе громил и клеймил «Колоколом» прогнивший крепостнический режим. И ни малейшей неловкости не ощущал.
Иначе говоря, нет никаких оснований сомневаться, что извинения между высшими и низшими в те экологически чистые времена имели только одну форму: «виноват, барин». Так что автор «Дневников» прощения у служанки не просил, тут и вопроса нет. НЕ ТА ЭПОХА СТОЯЛА НА ДВОРЕ.
Недоумеваю-то я не о «Дневниках», а о словах Осипова, но не сформулировал ясно проблему в начале ветки, за что прошу прощения. Так вот, Осипов настойчиво повторяет, что каяться надлежит незамедлительно, не дожидаясь случая «представить священнику отчёт о проделанных грехах». Так, как каялся Иоанн Кронштадтский, что видно из его дневников. Вот эти-то слова Осипова меня всякий раз (я его часто слушаю) сильно удивляют, и я жалею, что не могу у него спросить: у Бога-то легко просить прощения, но разве этого достаточно? Если я считаю, что был неправ, облаял кого-то не по делу – примет ли Бог моё «Господи, прости» при том, что перед человеком-то я извиняться не желаю?
Что скажите, мужи братья?
И раб Божий Михаил по прежнему ищет ответы.
