в догонку на тот вопрос..о.Артемий писал(а):..можно ли ходить в новый отстроенный храм
<center>
Угодно ли Господу, чтобы святыня разрушалась?
</center>
Древняя, почитаемая, чудотворная икона — это памятник культуры или святыня? А если икона не в храме, не дома, а там, где на нее не молятся, например, в музее, — она «теряет» свою благодать? Дискуссию продолжают священник и искусствовед.
Протоиерей Александр САЛТЫКОВ, искусствовед, декан факультета церковных художеств ПСТГУ, настоятель храма Воскресения Христова в Кадашах (Москва) :
Кто сказал, что святыня не может быть памятником культуры? Для каждого специалиста в области материальной культуры любая древняя икона, почитаемая как святыня, — памятник культуры. Возьмите любую книгу по русской культуре, и вы там прочитаете, что Владимирская икона Божией Матери — уникальный памятник культуры. Но кто сказал, что от этого она перестает быть святыней? Противоречие здесь могут видеть только такие люди, которые не понимают, что такое культура. Им следует постараться понять, что культура — это все великие достижения человечества. А самое великое в достижениях человечества — это то, что создано по благословению Божию. Поэтому не только древние или новые святые иконы одновременно являются объектом культуры, но и Священное Писание также является объектом культуры, и вместе с этим — основой всей христианской культуры. Не нужно бояться слова «культура».
Любая почитаемая, намоленная икона постепенно стареет. Она, как морщинами, покрывается сетью трещин, краски отлетают, образ искажается, но этого обычно никто не замечает… Конечно, она источает благодать, прежде всего потому, что так угодно Господу. Но угодно ли Господу, чтобы святыня разрушалась? И вот обнаруживается удивительная вещь: оказывается, разрушают святыни не только злые, нехорошие люди, которые в Бога не верят и ненавидят все чистое и священное, как мы привыкли думать; но и хорошие, добрые, верующие люди, оказывается, по простодушию и наивности также разрушают святыни! Вот благочестивая сестра в черном платке каждый день аккуратно, чистейшей тряпочкой, смоченной в воде, протирает лик святой иконы… На ней уже давно нет никакого изображения — оно смыто водой, — но матушка также аккуратно продолжает протирать место, где когда-то сиял священный лик… и никто не замечает, что икона уже погибла. К сожалению, это описание реальной действительности.
Но вот произошла катастрофа: пришли действительно злые, разъяренные люди, все разгромили, а икону (некую древнюю) забрали в музей. Это было в период господства государственного атеизма. Но там, в музее, нашлись другие люди — специалисты, которые с любовью и знанием дела расчистили, закрепили красочный слой, положили тонкие тонировки, и, на удивление всем, икона возродилась. Ее поместили в экспозицию, куда пришли строгие люди и предписали музейным работникам всем говорить, что Бога нет, хотя есть произведение искусства, его изображающее. Но музейные работники стали всем рассказывать, что на иконе изображена Матерь Божия, которая есть образ высочайшего совершенства, любви и святости. А рядом висело изображение Рождества Христова, а еще иконы Святой Троицы, преподобного Сергия и множество других икон. И экскурсовод объясняла группе школьников, что означают эти изображения и что икона — это окно в другой мир, поэтому все изображается по особенному: золотые фоны, обратная — «от сердца» — перспектива, и что времени нет, потому что изображается вечная жизнь и многое другое. Приходили разные люди: и верующие, и атеисты, и сектанты, и буддисты, и всякие другие, — и всем им объясняли, что здесь представлены выполненные великими художниками изображения основных тем христианского вероучения. И очень многие после этого пошли в церковь, чтобы лучше узнать о том, что они услышали в государственном музее в период атеизма. Так иконы в своей соборности музейного свидетельства о культуре стали, вопреки воле злых людей, массовым молчаливым миссионером и успешно проповедовали, и при том на весь мир; и продолжают проповедовать всем, кто приходит в музейные залы. Ведь, к сожалению, не все люди приходят в православный храм. И это миссионерское служение иконы в музее есть, несомненно, действие Божией благодати.
Но вот минула эпоха безвременья, и стали открываться храмы, появилась возможность свободной молитвы и проповеди. В некоторых музеях, как оказалось, служат священники. Это явилось первым шагом к совместной просветительской деятельности музея и Церкви. В некоторых случаях даже стали служить молебны в музеях, прямо в залах. И в этом нет ничего особенного. Ведь икона остается иконой, благодатной и намоленной, где бы она ни находилась. Собранные вместе, благодатные иконы обладают огромной силой воздействия, преображают сердца.
Но намоленная икона — необязательно древняя. Вспомним икону Божией Матери, перед которой скончался, преклонив колена, преподобный Серафим Саровский. Ведь она не была древней — она была сравнительно недавно, для его времени, написанной. Но кто же станет отрицать, что это намоленная икона? Если мы считаем, что святы только древние иконы, то мы уподобляемся старообрядцам, которые очень ценят древние и намоленные иконы, но от Церкви-то они отделились. Множество чудес в наши дни совершаются от современных икон, даже от репродукций. Думается, что Церковь и музей должны продолжать начатое миссионерское сотрудничество, ведя людей от культуры к святыням.
<center>
