Рассказ "Господи спаси моих детей"

[Михайлов Сергей]

ГОСПОДИ СПАСИ МОИХ ДЕТЕЙ.

Таких редких весельчаков и насмешников как Андрей, наверное редко можно было встретить даже и на всем Алтае. Когда он начинал рассказывать о своих бесчисленных пьяных похождениях или о своих самых невероятных охотничьих или автомобильных приключениях по опасным дорогам Алтая, то все присутствующие вокруг него егеря, нет нет да валились от смеха на землю.
Если дело происходило в палатке, то палатке во время его рассказов - нередко грозила участь, быть сваленной от нашего то и дело взрывающегося дружного хохота, на особо увлекательно рассказанных Андреем эпизодах его богатой самыми невероятными приключениями жизни. Во все время его увлекательных рассказов лицо Андрея каким то образом умудрялось сохранять на себе почти полное спокойствие, так свойственное вообще алтайскому народу.
Андрей не был алтайцем, и мать его и отец были чистокровные русские, но он с пеленок рос в окружении детей не умеющих говорить по русски. Андрей провел в горах практически все дни своей жизни. Прожив в иноязычной для него среде почти всю свою жизнь он перенял от алтайцев очень многие их чисто национальные черты характера и даже манеру выражаться.
Алтайцам вообще как то особенно присуща азиатская черта сохранять совершенно полное спокойствие на лице, при любом ходе разговора. Юмору Андрея эта черта придавала какой то особый чисто алтайский аромат и совершенно неподражаемый колорит. С совершенно невозмутимым видом он рассказывал такое!!! Одним словом это надо было только слышать и видеть в живую.
На алтайском он разговаривал чище чем на русском, а по русски говорил с заметным алтайским акцентом. Он был единственным егерем среди нас который в абсолютном совершенстве знал алтайский язык.
"Спуститься с гор" за всю его не короткую жизнь ему помог только лишь обязательный призыв в армию, и обучение в автошколе сроком на несколько месяцев. Крылатая на Алтае поговорка.
- Как ты в армию то попал?
- Да с гор спустился за солью, вот меня в армию то и забрали.
Подходила к Андрею очень хорошо.
Желая узнать у него какой же язык для него, является родным, я как то спросил у Андрея.
- Андрей. А на каком языке ты думаешь? На русском или на алтайском.
- Да то на одном, то на другом, - просто ответил он.
Юмор его был очень своеобразен. Жена у него была чистокровная алтайка. И приходя к нему в гости я почти никогда не слышал русскую речь. И жена его и дети и он сам говорили больше на алтайском.
На потеху всем нам, Андрею дали коня по кличке Малыш. Малыш был очень молодой конь, сильный резвый, но с причудами. Малыш мог часами совершенно исправно и спокойно нести свою лошадиную службу в наших нередких дальних переходах, но потом вдруг неожиданно начинал пугаться и шарахаться от каждого малейшего кустика при дороге. Причем Малыш как то умудрялся начинать свои выкрутасы всегда - совершенно неожиданно для седока.
Как будто желая усыпить бдительность всадника, Малыш мог пол дня идти ровно и спокойно. Но потом вдруг очень резко приседал на всех своих четырех ногах, после чего делал резкий прыжок в сторону и начинал нести, со всей всей своей молодой прыти сам не зная куда! Безумно выкатив на лоб свои глаза, от только одному ему - Малышу, ведомого сильного страха и ужаса... Укротить его при этом было очень нелегко. Садить на него неопытных седоков было крайне опасно.
Какое то время Малыш был под моим седлом, и мне приходилось воевать с Малышом ежедневно. Едешь на нем, едешь, а хочешь или не хочешь, а весь день постоянно держишь "ухо востро". У Малыша, как и у всех истинно любящих пошутить лошадей, ни один волосок на его шерсти не двигался, перед его очередным, всегда неожиданным и очень сильным прыжком в сторону. Только и ждешь весь день когда он отчебучит свой очередной и всегда неожиданный выкрутас. Но был у Малыша, еще один характерный для него признак, если он делал свой прыжок в сторону первый раз, то это служило сигналом к тому что через пять - десять минут прыгнет снова.
Андрей устроился на кордон позже меня, и я передавая ему Малыша предупредил его о том что Малыш, большой любитель подшутить над седоком, в самый что ни на есть неподходящий момент.
Когда Малыш сделал свой, как и обычно всегда неожиданный сильный прыжок в сторону и понес, я заметно испугался. Андрей едва едва не вылетел из седла. Очевидно Андрей упустил от неожиданности тот момент, когда Малыш только только начал свой каприз. И он понес Андрея прямо по кустарнику... Понес очень сильно... Не на шутку...
Мне, за свою жизнь, пришлось сменить на Алтае не одну лошадь, и я заметил что лошади, не все конечно, но были такие любители - на абсолютно полном серьезе "изучают" всякого нового для них седока. Мне было понятно что Малыш сейчас начал изучать Андрея. А от того как поведет себя седок при первых выкрутасах лошади, напрямую зависела потом и вся дальнейшая политика отношений между лошадью и седоком.
Если седок был не опытен и трусил, то это был конец. Лошадь становилась тогда совершенно неуправляемой. Некоторыми лошадями могла управлять только сильная мужская рука. Нерешительность седока мгновенно раскусывалась лошадью и лошадь начинала выживать того, кто не мог с ней справиться. Вот эта то лошадиная черта и подвела Малыша под искушение.
Когда Малыш сделав резкий прыжок в сторону понес, Андрей от неожиданности вместо узды вынужден был схватиться за переднюю дугу седла, что бы не оказаться сброшенным на землю. Малыш конечно же мгновенно решил, - что раз им ни кто не управляет, значит он может нестись туда куда ему хочется, - и ровно столько сколько его лошадиная душа пожелает. Но не тут то было.
Привыкший к седлу с малолетнего возраста Андрей, через минуту привел Малыша в крайне жесткой форме, но не жестокой (что я сразу отметил), в полное чувство. Конечно за эту минуту я пережил нешуточный страх за Андрея. Целую минуту они носились по горам в абсолютно разъединенном состоянии. Лошадь сама по себе, а всадник на ней тоже - держись как знаешь и умеешь...! Малыш почему то упирался и не хотел покоряться.
Весь наш дальнейший путь до поселка, а это было что то около двадцати километров, превратился в самый настоящий цирк. Встретились два шутника, лошадь и человек. Оба были мастера пошутить и оба непревзойденные.
Андрея не надо было изучать, но когда Малыш это понял - было уже поздно... Теперь уже не Малыш изучал Андрея, а Андрей Малыша. Адреналин в крови зашкаливал у всей нашей группы при этом, едва ли не всю дорогу.
Когда Андрей усмирил коня в первый раз, и вернулся на узкую ниточку тропы по которой мы ехали. Я предупредил Андрея.
- Через пару минут, опять прыгнет.
Запыхавшийся Андрей ничего не сказал, а как будто нарочно не заметив моего замечания, небрежно и расслабленно развалился в седле. Я очень удивился, даже и не представляя себе, какой теперь нас будет ждать цирк, на всю оставшуюся нам дорогу. Минуты три все было спокойно. Вдруг неожиданно Андрей очень громко сказал.
- Малыш!!! Смотри! Куст!!!
Спровоцированный Малыш от неожиданности, присел едва не до земли и сделал такой огромный прыжок в сторону, что даже я удивился. Андрей был редкий наездник. Так чувствовать лошадь и так управлять ею, как делал это он, дано было далеко не каждому человеку, - это должен быть развитый с детства, но все таки данный Богом талант, и никак не иначе.
Поносились они вдвоем в волюшку с минуту по горам. Но уже не лошадь сама по себе, всадник сам по себе, а перепуганная всадником лошадь, под четкими сильными и точными движениями крепкой и опытной мужской руки. Зрелище было очень красивое. На грани крайнего риска. Но я уже не боялся за Андрея. Андрей контролировал коня как истинный мастер... Это надо было видеть.
Успокоив Малыша Андрей вернул его в строй и добродушно засмеялся.
- Что Малыш! Перепугался?! Не все тебе людей пугать. Я ведь тоже кого хочешь перепугать могу.
Ехали минуты три спокойно. И вдруг опять резкое.
- Малыш!!!
Конь от неожиданности приседает и делает уже третий за этот день прыжок в сторону. Опять поносились по горам немного. По морде Малыша было видно что он совершенно обескуражен. Так как с ним обращался Андрей, с ним раньше никто не обращался.
У Малыша был мозговой штурм, у Андрея потеха, а у всей нашей группы тройная доза адреналина в крови. Скучно никому не было.
Но Малыш был тоже талантливый конь, и совсем не дурак, он уже начинал понимать, что его просто разыгрывают. После шести или семи резких прыжков в сторону, прыгать он уже никуда - явно не хотел. Приседал, но не прыгал. Ехали молча, но теперь уже не Малыш, а Андрей усыплял бдительность Малыша своим относительно продолжительным молчанием. Очередное неожиданное.
- Малыш!!! Куст!
Заставляло Малыша повторять свой недюжинной силы прыжок, и опять носились по горам немного. Спустя короткое время опять.
- Малыш!!!
Малыш приседает, а прыгать уже не хочет. Понял уже давно, что толку от его прыжков по горам, небудет ни какого. Все равно его усмирят и вернут в общий строй. Едем опять молча минут десять.
- Малыш!!!
Малыш в полном недоумении, толи прыгать толи нет, весь трясется сам не зная от чего и готов нести куда угодно, но каждое его нервное движение, уже контролируется рукою опытного мастера езды. Глядя на них, я совершенно успокоился. Я понял что эти двое, очень скоро будут понимать друг друга, уже без слов.
У Андрея была очень простая и добрая душа. Но вот беда, ему в школе привили атеистические взгляды. Узнав о том что я верующий человек, он нет нет, да делал попытки обратить меня в свою атеистическую веру. Но делал он это как то без особой агрессии. Ему просто нравилось шутить надо мной, и смотреть с изучающим видом на то, как я буду выкручиваться из его самых, как ему тогда думалось неопровержимых "доказательств" что Бога нет. Но к чести Андрея он имел врожденное чувство такта и как только я говорил ему.
- Все хватит Андрей, я ведь и разозлиться могу.
Он всегда прекращал свои нападки на веру и что мне было переносить гораздо труднее даже и на самого Бога. С болью в голосе я тогда говорил Андрею.
- Андрей, зачем ты нападаешь на Бога?! Сколько было умных людей, даже с учеными званиями, академики, но они верили в то что Бог есть. Не можешь же ты быть умнее их всех?
Андрей по инерции немного продолжал упрямиться, но потом уяснив, что для меня его нападки на Бога и веру неприятны, отступился.
С наступлением летнего периода Андрей решил перевести свою жену и двоих малолетних сыновей из поселка на наш удаленный кордон. Когда мы прибыли к переправе, на реку было страшно смотреть.
Недавно прошедшие дожди, неожиданно для нас прибавили свои обильные и мутные воды, к еще не до конца ушедшему весеннему паводку. Река грозно шумела и белые барашки на высоких волнах порогов, за поворотом внизу по течению реки - явно не предвещали ничего хорошего всем тем, кого туда могло унести.
На таких высоких волнах могло легко перевернуть даже и большую надежную лодку на высоких пляшущих валах разбушевавшейся стихии.
Привязав коней мы сбросили тяжелые арчимаки* на землю и начали держать совет. Всем было ясно что неожиданно прошедшие, не задолго до нашего прихода сильные дожди, сделали переправу очень опасной. Но и назад ехать, тоже не было почти никакого смысла. Позади было 65 км нелегкого горного пути, а день уже начинал клониться к вечеру.
Все шло к тому что переправляться все таки придется именно сейчас. Для ночевки у нас не было с собой палаток, а ночью в горах в это время года было еще очень холодно. Тем более что с нами были и два маленьких сына Андрея, одному шесть, а другому восемь лет.
Но основное слово было все равно за начальником кордона, который был предупрежден по рации о времени нашего прихода. Он должен был приехать с той стороны реки на лошади и привести с собой свою двухместную резиновую лодку. Мы разложили костер и стали греть чай.
Спустя полчаса с той стороны реки показалась лошадь начальника кордона. Привязав лошадь к береговому высокому кустарнику, Олег сбросил резиновую лодку на каменистый берег. Развязал ее и начал качать ножным насосом. Расстояние между нами было небольшое, но из за громкого шума неожиданно и не на шутку разыгравшейся стихии, мы не могли друг друга слышать. Нам оставалось только стоять и молча наблюдать за его действиями.
Олег сбросил с себя зеленую штормовку, и оставшись в одной ярко красной клетчатой рубашке легко закинул резиновую лодку на свои широкие плечи и пошел вверх по течению. Было холодно, но все понимали что Олегу в предстоящей борьбе со стихией штормовка могла бы помешать, - вот он и сбросил ее на чехол от резиновой лодки, что бы дать своим движениям совершенно полную свободу.
Когда Олег отчалил от берега и начал очень частыми, сильными движениями направлять, мало послушную на быстром течении резиновую лодку к нашему берегу, то у всех нас поневоле замерло от страха сердце.
Олег был кандидатом в мастера спорта по водному плаванию, но об этом на нашем берегу ни кто кроме меня не знал. Резиновую лодку бросало и крутило на волнах, но течение все таки способствовало Олегу приплыть на нашу сторону реки прибивая его к нашему берегу. Когда мы подбежали к нему, спустившись вниз по реке, он был весь мокрый от воды.
Вид у него был после отчаянно быстрой работы веслами запыхавшийся, но внутренне он был в отличии от нас, совершенно спокоен и даже немого весел. Алексей был очень редкого высокого, около двух метров роста, с громовым голосом, очень крепкий и широкоплечий человек. Рядом с ним мы иногда смотрелись как пигмеи перед великаном. Характер у него всегда был решительный. И когда нам по роду службы приходилось идти на задержание браконьеров, он всегда говорил одни и те же слова.
- Правое дело за нами, значит мы победим.
И решительно шел вперед, увлекая нас всех, своим решительным примером за собой. Между тем как охотники за которыми мы "охотились", - убивая белку - попадали ей с самого первого выстрела, точно в глаз, - что бы не испортить шкурку...
Андрей подошел к Олегу и спросил.
- Что, переправляться сейчас будем? Или может я отправлю детей к пастухам на стоянку пока вода не спадет?
- На какую стоянку? - как всегда громко и раскатисто спросил Олег, - на ближайшей стоянке сейчас никого нет, а до следующей ехать целых 25 километров. Лошади устали. Вечер скоро. Я вас всех по одному перевезу на тот берег до ночи. Сейчас и будем переправляться. Сначала дети, потом взрослые и вещи.
- Опасно, - сказал с заметной тревогой в голосе Андрей.
Мне было непривычно видеть Андрея, обычно всегда веселого или невозмутимо спокойного, сильно испуганным. У него даже губы тряслись от волнения. Даже его обычно очень подвижные дети, и те - на этот раз не шалили, а стояли плотно прижавшись к матери. Очевидно общее волнение взрослых передалось и им.
- Ничего. Прорвемся.
Олег вообще любил краткость. Он сел в лодку.
- Давай сначала детей и одно седло, больше ничего не надо, а то тяжело будет.
Мать подвела их к лодке и скомандовала.
- Копщай! Копщай!**
- Может седло не надо? - спросил Андрей, голос его заметно дрожал.
- Бросай, - сказал Олег, - веса в нем почти нет, а мне из за этого седла может еще один лишний рейс придется делать. Дай Бог только до ночи Вас всех переплавить успеть. Видишь скоро темнеться начнет.
- Дети, держитесь за боковые веревки крепче. Поняли, - громко сказал Олег детям, но те недоуменно таращили на Олега свои глаза. Они по русски почти ничего не понимали.
Мать им быстро что то сказала по алтайски. Это же самое по алтайски громко повторил Андрей. Дети послушно уцепились за веревки и лодка отчалила.
Олег изо всех своих сил налег на весла. Но как он не старался, быстрого течения реки он преодолеть сразу все таки не мог. Его начало неумолимо сносить на пенящиеся вдали белые прыгающие буруны порогов, где их всех троих могла ожидать очень скорая погибель... У меня опустилось сердце... "Неужели не выгребет?" Все напряженно смотрели на все далее и далее удаляющуюся от нас к опасным порогам лодку, с Олегом и детьми... Я молился.
И вдруг Андрей упал на колени и воздел руки к Небу.
Вчерашний атеист молился так, как я еще ни разу ни у кого из верующих людей не видел. Он буквально изо всех сил орал на весь лес.
- Господи!!! Спаси моих детей!!!...

Впоследствии я никогда не напоминал Андрею о его молитве. А когда я принес в его дом первые иконы и подарил их его жене. Андрей указал на угол кухонного шкафа и сказал жене по русски.
- Поставь туда. Пусть там стоят.
И немного помолчав, взглянув на иконы прибавил.
- Красивые.

_________________________________________________________________________________________

*арчимак - по алтайски, переметная сума для лошади.
** Быстрей! Быстрей! - по алтайски.
_________________________________________________

http://www.proza.ru/2011/01/20/1764________________________________________

[Осольва]

..

[Михайлов Сергей]

Спасибо за рассказы, Сергей, очень интересно читать.

И Вам спасибо, за добрые слова.

[Осольва]

..

[Михайлов Сергей]

А к другому берегу каждый перевезенный им мусульманин становится... православным христианином. На одном берегу стоят мусульмане, и на тот берег из лодки выходят... уже православными!
Во как о рассказе распереживалась!...

Снам конечно же доверять очень опасно! Бесы они очень тонко умеют к душе искренне жедающих спастись подступаться... Сначала покажут бесы, во сне что либо почти полезное для души, а потом могут начать - (дождавшись что человек уже начал доверять самому себе), тонко окутывать душу, трудно понимаемыми нашему уму тонкими сетями прелести!
Этот Ваш сон, - считайте что это тест на духовную гордость, во первых для Вас, во вторых отчасти и для меня немного... Верить снам очень опасно!!!

P. S. Если хотя бы один мусульманин, прочитав мои рассказы; только лишь задумается о том что Православная вера - она есть истинная, то и этому я уже буду очень искренне радоваться.

Я слышал такое мнение, что в наше время реальная борьба за обладание Раем, происходит внутри души человека, - теперь только лишь уже у единиц из тысяч...

С уважением и христианской любовью Сергей Михайлов.[/b]

[Осольва]

[.

[Осольва]

..

[Михайлов Сергей]

Сергей, а откуда вы черпаете вдохновение для рассказов? Это все реальные истории?

У меня все истории документальные. Есть два сценария для детского театра и одна глава в моей повести; выдуманные, но там есть обязательная сноска, что это выдумано.

Даже более того, многое из известного мне от подвижников веры - так и останется мною никогда и нигде необнародованным! Трудно поверить что это так, но Бог и вчера и днесь тот же. Времена древних чудес не кончились... Настоящие истинные и подобные древним чудеса и явления происходят с некоторыми людьми и по сей день. Но о подобных вещах я считаю писать в наше время не полезно.

Я насмотрелся при одном из известнейших монастырей в России, на людей сошедших с ума по поводу самых разнообразных, и едва не ежедневно происходящих с ними "чудес" Божиих... Духовное состояние этих людей крайне тяжелое. Отчасти я коснусь этой темы в рассказе "Антиглобалисты" на моем сайте. Но этот рассказ (он будет в нескольких частях) будет доделан мною до конца еще не скоро.

С уважением и христианской любовью Сергей Михайлов.

P. S. \\ трудная переправа закаливает дух...\\ и \\я не люблю слово "борьба"...\\ - эти Ваши слова мне показались интересными, ведь в этом мире всё так не просто! Как в некоторой популярной песенке поется... "и незнаешь, и незнаешь... где найдешь, где потеряешь..." А слово "закаливает" может можно было бы и на слово "смиряет" заменить?! Как Вы думаете? Жаль что не нашел Вашего реального имени в профиле.

[Осольва]

..

[Михайлов Сергей]

Меня Ксения зовут. Я в первом своем сообщении представилась.

Спаси Вас Господи Ксения красота, за добрые слова и за доброе пожелание. Но в Вашем первом обрашении (на моей теме "Богу не нужен пароль") нигде незафиксировано Ваше имя...
Помоги Вам Господи во всех Ваших добрых делах, а от злых и поспешных - убереги.

[Осольва]

Меня Ксения зовут. Я в первом своем сообщении представилась.

Спаси Вас Господи Ксения красота, за добрые слова и за доброе пожелание. Но в Вашем первом обрашении (на моей теме "Богу не нужен пароль") нигде незафиксировано Ваше имя...
Помоги Вам Господи во всех Ваших добрых делах, а от злых и поспешных - убереги.

Спасибо, Сергей.

я представлялась в своем первом сообщении на форуме, в теме "хранительница домашнего очага".

И вам всего самого доброго!!!