ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ НЕ ИСЧЕЗЛА ЛЮБОВЬ

Достаточно ли веры(Бог у меня в сердце)?
Ответить
Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ НЕ ИСЧЕЗЛА ЛЮБОВЬ

Сообщение Ксения К. » 18 июл 2016, 12:45

Часть 1. Напиши его имя первым
http://www.pravoslavie.ru/93772.html
Давайте подражать Господу, святым, любившим Его, и иметь любовь. Что Он говорит нам, Его ученикам, Его преемникам, нам, Его чадам, которых Он оставил на земле? Господь оставил на земле Свое Тело и Кровь, оставил Церковь. А что такое Церковь? Тело Христово. Мы – Тело Христово, мы составляем Его Тело на земле. То есть если кто-нибудь хочет увидеть Христа в этом мире, если какой-нибудь человек хочет увидеть Христа в этой жизни, ему надо увидеть нас, и мы должны показать ему Христа.
Часть 2. Если я не научусь любить
http://www.pravoslavie.ru/94003.html
...Только бы нам не лишиться любви. Прежде всего, её.

Если ты сделаешь это для себя пределом желаний, если задашься такой целью в жизни, то увидишь, как Бог тебя благословит. Мы научимся любить в своем сердце всех и всё, прощать всех ради Воскресения, как мы поём во весь пасхальный период: «Воскресения день, и просветимся торжеством, и друг друга обымем, рцем: братие, и ненавидящим нас простим вся Воскресением». Ради Воскресения, ради Господа, Который жив и есть. Если ты сделаешь это, если сможешь любить и прощать, тогда увидишь, как Бог тебя покроет. Тогда увидишь, как Бог тебя облагодатствует, как Бог будет совершать в твоей жизни чудеса.
Хочешь отогнать зло от своего дома? Научись любить, прощать, стать жертвой, глупцом, распинаться, как Христос. Вот что я буду делать. Естественно, это больно, это кровоточит, мы страдаем, потому что наш эгоизм противится, но это откроет нам дверь в рай, это раскидает сети диавола, это изгонит всякое зло из нашего дома.

Когда говоришь о любви, ты словно говоришь о Самом Господе, и у слов о Господе, у слов о любви никогда не бывает конца. Будем же молить Бога, чтобы эта любовь была как можно чище, такой, какой Бог ее хочет видеть, бескорыстной, во славу Божию, и более всего, чтобы эта любовь соединялась с Божией любовью. Чтобы Господь соединял всех нас, Господь согревал наши сердца, чтобы Он помог нам чувствовать любовь к Нему и Его творениям, нашим братьям, чтобы мы все вместе пошли к Нему, прославили Его, послужили Ему и чтобы произнесли Отче наш, ощущая это единство, делающее нас истинными чадами Его и Его Царствия!

Архимандрит Андрей (Конанос)

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

Я ЕЗДИЛА В ИЕРУСАЛИМ И ВИДЕЛА ТАМ СТАРЦА

Сообщение Ксения К. » 28 апр 2017, 19:03

Архимандрит Андрей (Конанос) Перевела с болгарского Станка Косова
http://www.pravoslavie.ru/102930.html

Один из признаков духовного преуспеяния – перестать искать духовных сверхъестественных переживаний:

– Ой, батюшка, вот эта икона шевельнулась! А та замироточила!

Спрашиваю их:

– Ну и что с того? А с тобой самим что произошло после этого? Или ты остался при своих «ахах» и «охах»?

– Отче, я расскажу тебе нечто потрясающее! Я ездила в Иерусалим и была там просто в шоке, а потом…

– Ну, и что было потом? Что изменилось в твоей жизни?

– Да ничего…

Как-то мне рассказали:

– Я ездила в Иерусалим 35 раз и видела одного старца!

– Ну и чего ты достигла оттого, что видела старца?

– Но ведь его не все видели, а меня он даже принял!

– Браво! Ну и что с того? Разве это преуспеяние? Это ведь всё внешнее. Разве во Второе Пришествие Христос спросит тебя: «Каких святых ты видела?» – и всё? А если ты ездила в Иерусалим, Он что, будет спрашивать тебя, съездила ли ты туда ну хотя бы раз 10? А ты ответишь: «Нет, только три раза». – «А-а-а, три – это меньше десяти!».
Разве это и есть та духовность, которая взращивается в твоей душе? Вот я, например, видел и старца Порфирия, и старца Паисия, и старца Иакова. Неужели оттого, что я видел их, в моей жизни что-нибудь изменилось магическим образом? С апостолами Христос был совсем рядом, но Иуда ничего в себе не изменил, да к тому же еще и предал Его. А святой апостол Петр отрекся от Христа, и Фома тоже проявил неверие, но Господь был с ними.

Рассказывать, где ты бывал, с кем знаком, с кем общаешься – этого недостаточно. Я знаю людей, которые никогда не бывали на Святой Горе Афон, потому что они парализованы. Знаю и женщин, никогда не ездивших в Иерусалим, потому что они бедны и многодетны, но на душе у них всегда радость Воскресения и Гроб Господень. Я не говорю, будто ездить не надо, давайте ездить. Но только ездить и возвращаться такими же, как раньше, – этого недостаточно. Вот что я имею в виду.

Что значит духовное преуспеяние? Помните, что говорит Христос святому апостолу Петру?

– Иди за Мною (Ин. 21, 19).

Апостол Петр спрашивает, а что будет с евангелистом Иоанном, и Господь отвечает ему:

– А тебе что до этого? Может, Иоанн пребудет здесь до Второго Пришествия. Вопрос в том, что будешь делать ты со Мною?

Какую пользу ты извлек из паломнической поездки, которую совершил? Одна дама вернулась после акафиста Пресвятой Богородице и в прах разругалась с мужем. И сын говорит:

– Ну вот, она пришла после акафиста и поругалась. А еще раньше пошла и выкрасила волосы в парикмахерской. Так что же она получила от Церкви, чему научилась, как изменилась?

Другие потому и не меняются, что не видят, чтобы менялись мы. А мы хороши только на словах. Я и сам такой же. Это сказал мне папа два месяца тому назад. Потому что я постоянно сбрасывал его звонки, будучи очень занят и взяв на себя много обязательств. Он сказал мне:

– Постой, постой, не вешай трубку, я скажу тебе быстро. Почему ты со всеми такой добрый, а ко мне так жесток?

Трубка так и повисла у меня в руках. Я сказал ему:

– Ты прав, прости меня.

Давайте скажу вам и причину этого. Когда я был маленьким, он со мной не разговаривал, а сейчас, когда вышел на пенсию и полностью капитулировал, у него появилось такое желание, и он постоянно говорит. Поэтому я слегка раздосадовался и сказал ему, что он всю жизнь не обращал на меня внимания, а сейчас, когда ему исполнилось 72, «ты хочешь, чтобы мы с тобой разговаривали по телефону?».
Однако он прав в том, что я людям говорю одно, а ему другое. Вы понимаете? Настоящее преуспеяние – это не разыгрывать спектакль, а показывать свое истинное лицо. Стань тем, кем ты должен стать, и тогда другой поймет это без всяких слов. Он сблизится с тобой и полюбит тебя.

Жена говорит мужу, что любит его и что у нее нет другого, однако это неубедительно. Когда это так, говорить об этом нет никакой необходимости – из тебя исходят волны истины, тепла и любви к другому человеку.

24 апреля 2017 г.

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

Православие не душит, им дышат

Сообщение Ксения К. » 18 май 2017, 22:08

АРХИМАНДРИТ АНДРЕЙ (КОНАНОС) | 5 МАЯ 2017 Г

Человек, неоднократно наблюдавший за тем или иным священником, в какой-то момент решает:
– Похоже, этот батюшка – хороший. Интересно, как можно стать таким, как он? Наверное, нужно тоже постоянно подвизаться…
– Чадо, – ответит священник на эти слова, – тебе не нужно быть похожим на меня. Главное – делай то, что я тебе буду говорить. Не смотри на мои руки. Смотри на то, что я держу в этих руках – Тело и Кровь Христовы. Мои руки нечисты и грязны, но в них – Святая Чаша, Воплотившийся Бог, Святое Причастие, в котором ты соединяешься со Христом. Поэтому следуй за Ним! Так ты станешь настоящим православным христианином.

В этом – величие Православия.

Никто не может по-настоящему бороться с Православием. Знаете, почему? Потому что для того, чтобы победить Православие, надо сначала его узнать. Сегодня многие считают себя борцами с Церковью. Но ведь Церковь, православие, наша вера – это Христос. А с Ним никто воевать не может, потому что для того, чтобы вступить с кем-то в борьбу, сначала надо узнать этого кого-то.

А когда человек узнаёт Христа, то единственное, что он в состоянии сделать после этого – это застыть в благоговении, а затем упасть перед Ним на колени со словами: «Господь мой и Бог мой! Неужели я когда-то пытался бороться с Тобой? Это невозможно!»

Да, сегодня многие думают, что борются с Православием, со Христом. А знаете, против кого эти люди воюют на самом деле? Против тех, кто в Церкви. Против того, что называется человеческим фактором, то есть против церковной системы, церковных организаций, финансовых интересов, против людей в Церкви и их неправильных поступков. Но это всё – не Христос. Христос абсолютно свят и безгрешен, Он Тот, Кто спасает людей. Без Него невозможно обрести спасение.

Наша вера абсолютно свободна. Да, в ней много строгости, аскетизма, но при этом она абсолютно свободна и прекрасна. В православии нет места принуждению. Каждый совершает свой подвиг так, как может. Это невозможно – делать всем одно и то же, через силу, переступая себя.
Сейчас я говорю не о церковных догматах. Мы веруем в Одного и Того же Бога, и это не обсуждается. Это наша вера, свидетельствующая о том, как Бог явил Себя миру, и она незыблема и неизменна. Речь идет о том, как мы воплощаем свою веру в жизнь. Именно здесь совершается множество ошибок.

Один человек как-то пришел к святому Антонию и сказал ему:
– Отче, у меня никакого желания жить духовно! Я христианин, но совсем не подвизаюсь.
Святой сказал ему в ответ:
– Начни с малого. Помолись немного.
– Не могу, меня это утомляет.
– Тогда сделай несколько поклонов. Три поклона перед сном.
– Не могу, отче, болит спина.
– Ну, тогда иногда подавай милостыню.
– Отче, мне и на своих детей-то не хватает…
И что бы ни предлагал этому человеку старец, тот ничего не хотел делать. Тогда святой Антоний сказал своему ученику:
– Дай ему овсяной каши, он болен!

Не можешь этого, не можешь того, но при этом считаешь себя православным. Нет, никто не требует от тебя невозможного. Но то, что по силам, – обязательно. Быть православным означает быть искренним перед Богом в своих намерениях и борьбе, но не через силу. Не наступать при этом себе на горло.

Церковь не требует ни от кого таких подвигов! Если ты подвизаешься, то делаешь это добровольно, и тогда не устаешь. Как хозяйка, которая любит принимать гостей: такая женщина с удовольствием готовит угощение на праздничный стол, и это ей совсем не в тягость. Так и человек, полюбивший православную веру, может совсем молодым принять священный сан, и только радоваться этому.

Если по-настоящему полюбить православие, то начинаешь с удовольствием совершать такие поступки, которые со стороны кажутся огромной жертвой, а для тебя это легче легкого и ничуть не утомительно.
Людям даже подумать о таких вещах страшно – а всё потому, что им это пока неведомо. Поэтому от них православие и не требует ничего такого. Они начнут с малого, по чуть-чуть.

Поэтому призываю всех нас – тех, кто по-настоящему хочет ощутить православную веру в своем сердце, – никого ни к чему не принуждать, не оказывать на людей никакого давления. Ведь не все могут оказаться в той же точке, что и ты.

Церковь, Православие, Христос. Я произношу эти слова все вместе, потому что они означают одно и то же. Православие – это Церковь, а Церковь – это Христос. И не нужно здесь равняться на других. Человек приходит в Церковь со своим характером и своим «я».

Не нужно становиться как другие, не нужно никому подражать, слепо и раболепно следуя «образцам». Пусть каждый сохраняет свою уникальность, свои таланты, которые продолжат развиваться. Пусть расцветает каждая душа. Будь таким, какой ты есть.

Православие разнообразно. Если приехать, к примеру, на Афон, то это видно на наглядном примере. В двадцати монастырях совершаются богослужения Одному и Тому же Господу, все любят Одного и Того же Христа, исповедуют одни и те же догматы, но при этом сразу становится понятно, что каждый монастырь имеет свою неповторимую специфику.

Едиными должны быть наши сердца и вера, а внешнее разнообразие совершенно понятно: ведь каждому нужно что-то свое, мы не можем все выбирать одно и то же. И потому не внешнее здесь возводится в абсолют, а Тот, Кто действительно абсолютен – Господь наш Иисус Христос.

И настоящее Православие не имеет никакого отношения к самоугрызениям. Очень важные слова говорит нам святой Никодим Святогорец: «Ты, считающий себя православным, так переживаешь о своих грехах, так скорбишь из-за них и унываешь, что все твое покаяние сводится к постоянному сосредоточению на своих поступках. А это значит, что ты так и не понял величия Божественной любви, так и не узнал упования на Бога, а являешься тайным себялюбцем». Такая жизнь не есть Православие. Такой дух – не православный.

Однако если спросить у нецерковных людей, почему они нецерковные, знаете, что ответит большинство из них?

– В Православной Церкви одни запреты. Только и слышно: «Нельзя то, нельзя это… Всё нельзя!» Придешь в церковь – и на тебя сразу сыплются замечания: «Это не так! То не так! Нельзя! Не надо!» Все считается грехом, ничего нельзя. Церковь не дает никаких поводов для радости.

Да, большинство людей думает именно так. И я хорошо понимаю тех молодых людей, которые забывают дорогу в храм, – ведь стоит им прийти, как взрослые – родители, или мы, священники, или еще кто-то, – тут же начинают поучать: «Исправляйся! Покайся! Перестань делать это, перестань делать то…»

И человеку кажется, что ему перекрывают кислород. В то время как Церковь никому кислород не перекрывает. Ведь православная вера – это дыхание души. Православие не душит. Наоборот, им дышат.

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

«У МЕНЯ С НИМ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НИЧЕГО ОБЩЕГО»

Сообщение Ксения К. » 14 июл 2017, 21:58

Архимандрит Андрей (Конанос)

Господь говорит: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22: 39). То есть люби другого и понимай его так, как любишь и понимаешь самого себя. А любим ли мы себя? Любить себя не означает, что я должен битый час крутиться перед зеркалом, я не это имею в виду, а то, что я уважаю и ценю себя, забочусь о себе.

Мое «я» – это не что-то такое, что можно выкинуть в мусорное ведро: потому что Бог любит мое «я». А то, что Бог любит, должен полюбить и понять и я – то есть свою душу, свои нужды, желания, характер. Я не стану любить свой эгоизм, но постараюсь понять, что он в себе скрывает. А как человек буду, тем не менее, любить себя, любить свою душу. Я потому и забочусь о ней, потому и хожу в церковь, чтобы помочь себе. Это и значит, что я люблю и понимаю себя.

В любом случае понимание – это наше верное, правильное поведение. Наши души любят и понимают друг друга. Но только с малых лет мы росли на разных советах, которые старшие обращали к нашему уму, говоря:

– Вот этот человек хороший, а этот плохой. Там говори, а здесь не говори. Это коварные, плохие люди, а это добрые…

Когда мы по многу раз слышим это, наш ум начинает делить людей на категории, и мы уже не можем любить, как любили, когда были малыми детьми. Тогда всех мы понимали, всех готовы были обнять. И сейчас мы действительно видим, что в малом ребенке нет ни лукавства, ни дистанцированности. Если двое братишек поссорятся, то уже через полчаса будут опять играть вместе: они ведь любят друг друга, они уже забыли обо всем, хотя только что один другого ударил и у того шла кровь носом. Но сейчас он об этом забыл. Их душа не таит никакой злобы.

Однако по мере того, как ребенок растет, душа его наполняется страстями. Вот там и заключается наша проблема – в нашем уме. Мы перестаем понимать людей, находящихся рядом с нами, вгоняем их в какие-то шаблоны, навешиваем ярлыки, этикетки и одних ценим, а для других захлопываем свою душу и не любим их. «Люблю» в большинстве случаев означает «я нуждаюсь в тебе, хочу тебя контролировать». Так делаем мы. Я люблю кого-то потому, что он помогает мне.

Как-то я оказал немного любви одному человеку, и он мне сказал:
– Отче, иди сюда! Скажи мне, чего ты хочешь? Чтобы я оказал тебе какую-нибудь услугу? Отвез куда-нибудь?
– Но почему ты так говоришь?
– Обычно когда меня по жизни любят, чего-нибудь хотят!

Выходит так, что ты любишь, только когда ищешь какой-нибудь финансовой или иной выгоды от ближнего. Но любовь существует ради любви, и это – красота души. Что не означает, естественно, что ты чего-то не выигрываешь. Нет никого, кто любил бы, не получая ничего взамен. Сам Христос сказал нам: Почитай отца твоего и матерь твою, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было (ср.: Втор. 5: 16). Чтобы тебе было хорошо, люби своего отца и мать свою, то есть у тебя опять же есть определенный стимул.

Любовь сама по себе таит огромную красоту и наполняет ею нашу душу. Но только есть некоторые люди в нашей жизни, которых нам трудно полюбить и понять. Есть много таких, кто отличается от нас своим мышлением, характером, способом самовыражения, тем, что мы называем менталитетом, имеющимся у каждого. И мы видим людей, не особо соответствующих нам, и тут же заявляем: «У меня с ним не может быть ничего общего, я не хочу видеть его!»

А святые говорят, что, когда преуспеваешь духовно, признаком твоего преуспеяния становится готовность обнять как можно больше людей, по меньшей мере в своем сердце и уме. Я не говорю, чтобы ты вел их к себе домой, чтобы вы вместе ели, чтобы ты накрыл для них стол, но чтобы сердце твое не вешало на людей ярлыков, чтобы не распределяло их по разным категориям и не отвергало их.

Когда я духовно преуспеваю и расту, я люблю всецелого Адама. И Христос спас всего Адама, а весь Адам – это весь мир, то есть все люди. Когда я духовный человек, я постепенно начинаю понимать людей с разными характерами и смотрю им в душу, а не на одежду, я уже не смотрю, во что они одеты, что говорят, какой у них внешний вид, а ищу чего-то в их душах и люблю всех. Я не распределяю людей по группам.

Нам трудно полюбить людей, у которых другие идеи, чем наши. Как-то за одной трапезой один человек сказал мне:

– Сегодня за этим столом у нас будут проблемы, – а там был его родственник, особо не веривший в Бога. – У тебя, отче, будут проблемы.
– А почему у меня должны быть проблемы?
– Потому что он не верит в Бога!
– Да это ничего, что не верит в Бога!
– Ну и что же нам теперь делать, о чем дискутировать?
– А мы не будем дискутировать. Надо ли дискутировать с ним, чтобы потом поссориться? Мы будем есть, пить, говорить о другом: как у тебя дела на работе, что делают дети?

Не надо искать поводов к тому, чтобы поссориться из-за того, что другой не согласен со мной… Ничего страшного в этом нет. То есть не надо, чтобы что-то превращалось в повод для напряженности и столкновения с людьми. Разве у них тоже нет какой-нибудь боли по жизни, нет детей, у которых трудности с уроками, нет кого-нибудь, кто был бы болен в их семье? Найдем мы общие точки соприкосновения. Будем говорить о Боге без того, чтобы они поняли, что мы говорим о Боге. Не будем читать им проповедей. И если ты поймешь другого, то увидишь, что у него тоже есть своя боль, свои проблемы и мучения. Так я и пойму его.

С моей стороны проблем нет: это его право – не верить в Бога. Бог любит его и дает ему жизнь. Почему же я должен отвергать его? Или, может, я еще не ощутил в себе уверенности в вере и меня просто раздражает, что другие не веруют? Когда веришь и живешь тем, во что веришь, тебя уже не интересует, согласны ли с тобой другие. Это их право и свобода. Да, я не хочу, чтобы кто-то не веровал, но не могу же я силой заставлять его верить!

Вы сегодня пришли сюда, потому что хотели прийти. Кто не хотел, тот не пришел, и никто его из-за этого не дергает. Это означает любить и понимать всех людей. И часто бывает, что те, кто не согласен с нами и у кого другое мнение, в определенных ситуациях рассуждают правильнее нас. Ты только подумай, – сейчас мы не говорим о Боге, но может выйти, что речь идет и о Боге, – как бы не оказалось, что твой ребенок, о котором ты говоришь, что он не верит в Бога, если разобраться, верит в более правильного Бога, чем твой. Ребенок может говорить: «Я не верю в Бога», – а иметь в виду: «Я не верю в Бога моей матери» – Который ассоциируется у него с наказанием, криками, местью, строгостью. А Бог не такой. И ребенок хорошо делает, что не верит в такого Бога.

Если ты поймешь его, то увидишь, что тебе есть чему поучиться даже у собственного ребенка, который не согласен с тобой в том или другом. Но только, чтобы сделать это, надо понять своего ребенка, вникнуть в его душу, а чтобы это произошло, ты должен быть гибким. А это означает – не упорствовать в своем мнении, мол, «я знаю всё, и не надо меня учить! Это я поучаю, а не кто-то будет меня здесь поучать!»


Перевела с болгарского Станка Косова
Православен Свят
4 июля 2017 г.

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

СВЯТАЯ БОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТУРГИЯ ч.1

Сообщение Ксения К. » 01 авг 2017, 19:53

Архимандрит Андрей (Конанос)

Тема Святой литургии очень важна. Та молитва на Святой литургии, в которой говорится, что никто из связанных плотскими желаниями и наслаждениями недостоин приступить и служить Святую литургию[1], относится и к тем, кто собирается говорить о Святой литургии. Но кто же тогда достоин говорить о Святой литургии – этом таинстве, в которое даже Ангелы желают вникнуть и взирают на него со страхом и ужасом? Мы точно недостойны говорить об этом, тем паче что и переживаем это не так, как следовало бы. Пусть мы и клирики, как, в данном случае, я.
Помню признание одного служителя алтаря, когда я еще был малым ребенком. Он доверительно сказал мне тогда:
– Деточка моя, когда я однажды поехал на Святую Гору Афон и исповедался у одного иеромонаха, то он спросил меня: «Отче, а сколько лет ты служишь?» – «Тридцать», – ответил я. «А сколько раз на литургиях, которые ты служил, ты ощущал таинство, душа твоя входила в святилище Божие, ты что-нибудь понимал в мире сверхъестественного, ощущал что-нибудь удивительное и таинственное?» Я ответил: «Отче, очень редко. Служил сотни раз, но таинства каждый раз не ощущал, это нелегко».

Да, это нелегко. Это зависит и от нас, нашей подготовленности, но и от Бога тоже, чтобы Он приблизился к нам и счел нас достойными этого проявления Своей любви.
Один протестантский пастор как-то встретил православного священника и сказал ему:
– Мы, протестанты, занимаемся благотворительностью, строим дома для престарелых, социальные заведения, залы, больницы, организуем концерты поп- и рок-музыки и привлекаем молодых, проводим экскурсии, мы очень активны. А вы, православные клирики и Православная Церковь, что делаете вы?

А священник, вместо того чтобы перечислять ему разные виды пастырской работы, сказал лишь одну короткую фразу:
– Мы, православные, служим Святую литургию.

Мы делаем это и наполняем рай людьми, душами, которые спасаются. Мы утешаем людей, сводим Бога на землю и возводим людей на небеса. Это наш вклад, это то бесконечно важное, что Церковь дает миру. Самое важное. Это источник, из которого проистекают и остальные дела Церкви.

Всё начинается с того момента, когда мы слышим, что бьют в колокол. С него начинается Святая литургия, всякое богослужение вообще. Мы слышим, что звонит колокол.

У нас на приходе есть один человек, который испытывает огромную радость, когда у него появляется возможность позвонить в колокол. У колокола этого есть механизм, воспроизводящий разные мелодии: благовест, праздничную, святогорскую. И он предвкушает это с великой радостью, как маленький ребенок, и говорит:

– Отче, сегодня я запущу радостный благовест, чтобы люди услышали и пришли в церковь.

Этот момент поистине великолепен. Надо, однако, заметить, что когда-то колоколов не было. В Церкви в первые годы ее существования люди просто звали друг друга. А потом, когда возросло число христиан, появились клепала. Позднее в некоторых местах использовали трубы – например, в монастыре, основанном святым Пахомием Великим, – в них трубили, чтобы напоминать христианам о трубах Апокалипсиса. В нем говорится, что Второе Пришествие будет происходить так: затрубят трубы, и все люди воскреснут, чтобы предстать на Суд.

В эпоху святого Константина Великого в ходу были железные клепала, по которым ударяли молотком. Колокола впервые появились на Западе, а в Константинополь попали в 865 году, намного позже постройки Святой Софии. Тогда один венецианский вельможа подарил 12 колоколов храму Святой Софии. Они называются кампанами[2], потому что происходят из Кампании, области в Италии.

Летописцы говорят, что когда в Византии в первый раз зазвонили колокола, люди стали выбегать из своих домов с радостными восклицаниями. Мы сейчас привыкли слышать колокола, и они уже не кажутся нам такими сладкозвучными, как тогда. Но давайте представим себе, что мы никогда не слышали звона колоколов и вдруг неожиданно слышим его. Люди выбегали тогда на дороги, думая, что это Ангелы сошли на землю и смешались с ними. И христиане шли на богослужение, преисполненные воодушевления.

Так, звоня в колокола, Церковь зовет нас прийти помолиться. И мы просыпаемся, но только нам хочется поспать еще немного, и в итоге мы опаздываем. Нам не хочется идти, и мы всё оттягиваем: «Посплю еще чуть-чуть, ничего, приду немного позже!» – такие мы нерадивые и, к сожалению, ленивые, и нам не хватает ревности. Ради чего-нибудь другого нам ой как хочется встать: по утрам на улицах можно увидеть многих спешащих к морю, чтобы искупаться, а здесь кто-то таскает ведра с водой, чтобы помыть свою машину в воскресенье утром, там женщины развешивают на веревках одеяла, чтобы проветрить их, потому что всю неделю работают и многого не успевают сделать. Это происходит чуть позже, часам к 9 утра. Кто-то направляется к киоску за газетой, здесь явно готовят еду, там слышен телевизор: люди смотрят спортивные новости и не идут в церковь.

Это явление очень печально. Оно печально потому, что у людей не стало влечения к Святой литургии. В это же время мы страстно желаем очень многого, так что ни при чем тут ранний час, в который служится Святая литургия. А как же люди встают в 6 утра, чтобы искупаться в море, пока на пляже нет столпотворения и кругом тишина? Или чтобы побыть с близкими людьми, или поехать куда-нибудь на спортивное мероприятие? Когда любишь что-нибудь, ты готов делать это в какой угодно час.

Я заметил, что, читая о миссионерах и людях, живущих в других странах, стыжусь, сравнивая себя с ними. Эти люди могут целыми днями идти пешком, чтобы попасть на Святую литургию. Они по два дня идут пешком, и малые дети тоже, чтобы принять участие в Святой литургии. Пусть они и не понимают всего, зато всё чувствуют душой на начальном этапе своей веры.

Как-то я читал дневник одного епископа (речь идет о Греции), он пишет: «В воскресенье, 30 марта 1941 года, ранним утром я отправился в первый батальон, где служил и проповедовал. Причастилось около 500 мужчин, руку у меня свело, и мне было ужасно больно от непрерывного преподания Святого Причастия. В другой раз я вынужден был служить на коленях, в палатке, потому что на улице дождь шел не переставая. Солдаты следили за Святой литургией под дождем и в конце причастились Пречистых Таин».
Какое трогательное зрелище! Среди диких гор, под проливным дождем, солдаты молятся, чтобы соединиться со Христом Спасителем. Эти люди будут судить нас за нашу леность и нерадение. Даже святой Косма Этолийский говорит, что деньги, которые человек зарабатывает в воскресенье, когда работает, не имея на то серьезных причин, не благословляются Богом. Другое дело, если кому-то приходится работать, потому что долг его к этому обязывает. А если ты можешь закончить работу и позже, но всё равно не идешь в церковь, то это очень серьезно и несправедливо по отношению к нашей душе. И этим мы уязвляем Бога.

Один святой духовник минувшего века, отец Венедикт Петракис из Агринио, как-то шел служить Святую литургию в воскресенье. У храма стоял человек, продававший фрукты и овощи. Когда шла литургия, он всё также стоял на улице. Отец Венедикт сказал ему:
– Деточка моя, зайти внутрь, чтобы принять участие в Святой литургии, а потом продашь свою продукцию!
Тот, однако, дерзко ответил ему:
– Отче, занимайся своим делом, а я буду заниматься своим! Я в твои дела не лезу, и ты в мои не лезь!
Святой сказал ему:
– Хорошо, дитя мое, но только увидишь, что не успеет закончиться Святая литургия, как твои фрукты и овощи сгниют.
Чтобы заставить этого человека задуматься, Бог попустил, чтобы, когда закончилась Святая литургия, всё, что у него было на столе, оказалось полным червей. А также чтобы показать ему, что Он не одобряет подобной дерзости.

Кто не ходит в церковь по какой-нибудь серьезной причине, тот хотя бы должен испытывать скорбь из-за этого, а не оправдываться и говорить: «Я хорошо сделал, что не пошел. У меня есть на то причина и оправдание». Не оправдывай себя, предоставь Богу тебя оправдывать, а сам не оправдывайся.

Но вот мы с вами, однако, просыпаемся рано, поэтому и находимся здесь. Идем на Святую литургию, делаем этот шаг в сторону Церкви и приближаемся к храму Божию, а когда заходим внутрь, то давайте будем ощущать – еще прежде, чем войти – ту честь, какую оказывает нам Бог. Некоторые люди уже одним тем, как они заходят в храм, показывают свое благоговение и сродство – хорошее или плохое – со средой. То есть надо ощущать, что это дом твоего Отца. Хотя есть и такое сродство, которое таит в себе немалую долю наглости, дерзости и нечестия.

Перед тем как войти в храм, давайте подумаем, что вхождение в храм – это честь для нас. Мы ведь могли бы туда и не войти. Когда? Если бы жили в первые годы после основания Церкви, когда христиан не крестили маленькими, как сейчас, а в зрелом возрасте. Тогда были оглашенные, проходившие строгую катехизацию, и только если их душа была готова, они крестились и могли участвовать в Святой литургии.

В первые века существовало несколько категорий христиан. Плачущие – это те, кто стоял у входа в храм. Они совершили какие-то грехи и плакали о них, говоря входившим: «Помолись обо мне, ибо я согрешил. Помолись, чтобы ко мне пришло покаяние, чтобы мне простилось!» – и не заходили на Святую литургию.

Были также и обуреваемые[3], тоже стоявшие на улице, их хлестали дожди, не щадили мороз, жара, снег. Они жаждали зайти на Святую литургию, но не имели на это права по причине своего духовного несовершенства. Были еще слушающие, которые только слушали. Как и одержимые нечистыми духами, то есть страдавшие от злых духов, они тоже не заходили на Святую литургию.

А сейчас в храм заходят все, как будто он – их собственное пространство, одетые как хотят, сидят как хотят и где хотят, ведут себя как хотят, и если кто-нибудь захочет поправить их, они этого не понимают. А что ты скажешь человеку, который не чувствует, что внешний вид у него вызывающий, поведение неприличное, а способ, каким он крестится, и жесты возмутительны? Он этого не понимает – потому что это вопрос его духовной культуры. О, сколько всего видят клирики, сколько видят и верующие, которые хотят сосредоточиться, но не могут!

Когда мы окажемся в вечности, в вечной жизни, то поймем, как сильно помогла нашей душе Святая литургия и какую огромную пользу мы получили от нее. Сейчас мы этого наверняка не понимаем, потому что привыкли к ней. Но когда проходим через трудные моменты, как некоторые дети, которые уезжают учиться на чужбину, а там нет храма поблизости. И хоть дома они и не особо ходили в церковь, то там ее им не хватает, и они говорят:

– Я уже три месяца не был в церкви! У нас нет рядом храма, до него два часа ехать на автомобиле. А когда мне ездить в другой город?

Когда мы попадаем в больницу и полежим там с месяц, нам начинает не хватать Святой литургии, и мы тогда видим, какой дар у нас был, а мы его не ценили. Ну а сейчас, поскольку она у нас есть, давайте будем считать, что мы имеем эту честь от Бога.

Войдя в церковь с этим сознанием чести, которую оказывает нам Бог, зажжем свечку. Свеча напоминает о древних факелах, горевших в катакомбах. Когда христиане прятались в катакомбах, в первые годы, в коридорах стояли такие большие пылающие светильники, которые указывали путь к месту, где шло собрание христиан. Найти место, где шло собрание христиан, нельзя было так просто. Его нельзя было так легко найти, чтобы язычники их не поймали, и вот они шли по этим светильникам, этим факелам, и доходили до собрания.

А сейчас у нас с вами есть свечи. На меня произвело сильное впечатление, что пишет старец Паисий: «Богу мы отдаем свечу – последнее, что у нас есть, и Бог принимает это как жертву». Почему же последнее? Потому что свеча сделана из восковых сот, на которых пчелы откладывают мед. Мы забираем себе полезное – мед, а воск, бесполезный и несъедобный, отдаем Богу в качестве жертвы. И Бог это принимает. Мы считаем, что это дар, и Он радуется этой жертве.

Также и ладан делают из смолы, стекающей по дереву, т.е. это нечто бесполезное, а мы отдаем это Богу в жертву любви и благоговения.

Свеча горит и напоминает нам о свете, сияющем во мраке нашей эпохи, о свете, который мы должны иметь в себе, передавать его другим и хранить. Она символизирует также светлые помыслы, которые должны у нас быть, чистые мысли, чистый ум и прозрачность, которые должны нас отличать, и чтобы мы говорили: «Как тает свеча, так да растают и мои пороки, мои страсти. И как церковный служка внезапно хватает их, так и меня схватит Бог, и моя земная жизнь внезапно потухнет в какой-нибудь из дней».

Некоторые люди возвращаются, чтобы посмотреть, горит ли еще свеча, которую они поставили, или ее уже потушили. Это не имеет значения: мы сделали то, что нужно, зажгли ее, принесли пред Бога. Вопрос не в этом, а в том, чтобы эта свеча горела во мне, чтобы она была постоянно возжженной и после Святой литургии, всю мою жизнь. Сколько бы ни простояла зажженная тобой свеча, но если в тебе не горит свеча веры и благоговения к Богу, всё остальное превращается в пустое, формальное действие. Зажигая свечу, нам хорошо будет вознести молитву.

Естественно, не нужно ставить много свечей: дело не в количестве, а в вере и нашем сердечном соучастии. Кто-нибудь ставит одну свечу за живых и одну за усопших (на Кипре и, очевидно, в Греции не принято ставить нечетное количество свечей за живых и четное за усопших). Эти две свечи могут тронуть Божие сердце. А кто-то ставит больше – и Бог снова трогается. Но кто-то ставит много свечей, однако ничего не добивается. У каждого свой подход в соответствии с его побуждениями. Будем говорить при этом: «Господи Иисусе Христе, помилуй раба Твоего (такого-то)», если у нас есть больные родственники, или: «Упокой души усопших раб Твоих (таких-то)», если кто-нибудь недавно отошел из мира сего.
Хорошо так же, войдя в храм и поставив свечку, найти для себя место на время Святой литургии и сосредоточенно там помолиться. Это плохая привычка, когда кто-нибудь разговаривает во время Святой литургии, это очень серьезный грех, если кто-нибудь так делает. «Придя на Святую литургию, – говорит святой Серафим Саровский, – всё время, пока ты в храме, непрестанно произноси про себя Иисусову молитву». Ничего больше. Или какую-нибудь другую молитву. «Господи Иисусе Христе, помилуй мя», – я вхожу сейчас в храм, и всё внешнее перестает для меня существовать: работа, разговоры, еще что-нибудь. Всё это мы скажем, когда выйдем, в другое время.

Старец Иаков, которого я видел в 1970 году на Эвбее, повел меня в алтарь – я был тогда еще маленьким, – и сказал:
– Дитя мое, посмотри, как я терзаюсь во время Святой литургии, как демоны стараются отвлечь меня, чтобы я не сосредоточился. Вьют веревки, которые я один вижу, чтобы заставить меня споткнуться, чтобы я не внимал и не молился сосредоточенно. Но иногда, когда меня выводит это зрелище, я молю святого Давида, и он входит в Святую литургию, и я его вижу, он сидит рядом со мной. И тогда я отступаю от святого престола и отхожу в сторону, а люди не понимают, почему я отошел в сторону. Но как же мне, дитя мое, служить, когда рядом со мной святой Давид и я его вижу?
Это произвело на меня тогда сильное впечатление, и я это до сих пор помню.

Также святой Николай (Планас) на Святой литургии часто понимал, кто из христиан присутствует, а кто отсутствует. Может, телом все и были в храме, но душа их носилась где-нибудь. Святой Николай видел это. Люди в храме видели стулья, утварь, иконостас, алтарь, а он видел еще и душу каждого человека, каждого молящегося, видел Ангелов, видел и бесов, видел Самого Господа.

Однажды он совершал каждение (вы, конечно, слышали об этом известном случае из его жития) и покадил одну госпожу, а рядом было пустое место, он покадил и его. А дальше сидела одна госпожа, которую он вообще не покадил и пошел дальше. Когда закончилась Святая литургия, эта госпожа, расстроенная, подошла к нему и сказала:
– Отче, ты обошел меня самым вопиющим образом: всех покадил, а меня нет! И не только, но еще и покадил место, которое было пустым. Почему ты сделал это?
Он ей сказал:
– Поверь мне, дитя мое, я не видел тебя на Святой литургии. Ты была в храме?
– Ну как же не была, отче! Вот, я же о Святой литургии тебе говорю.
– Я скажу тебе кое-что. А ум твой не был тогда с козами?
Мы говорим об Афинах старых времен, святой Николай (Планас) служил в Плаке (древнейший район Афин), и у людей тогда были свои стада, поля, откуда они добывали для себя молоко, мясо и т.п. И она думала о своем стаде: как она туда пойдет, что сделает и т.д.
Она сказала:
– Ну да, в то время, когда ты проходил, я немного подумала об этом.
– Когда ты думала о нем, я не видел, чтобы ты была здесь, – сказал святой.
– Хорошо, ну а почему же ты покадил пустое место рядом со мной?
– Рядом с тобой место госпожи такой-то, твоей знакомой, которая сейчас больна и лежит в постели, но думает о нас, служащих, и говорит в уме: «Если бы и я могла сейчас быть на Святой литургии, как же хорошо было бы!» Я видел ее, как будто она присутствует в храме.

Прозорливость святого производит сильное впечатление, но Бог видит больше, Он видит всё, каждый эпизод нашей жизни. Сколько же мы еще будем спрашивать себя: «А что обо мне видит Бог?» Что видит? Мы, люди, прячемся от других, но от Бога спрятаться не можем даже на Святой литургии.

И на Святой литургии давайте сосредоточивать свой взгляд, снова говорит святой Серафим Саровский, на какой-нибудь иконе, или лампаде, или на священнике – не с целью сосредоточиться на священнике, а чтобы от него наша мысль переходила к священным помыслам и переживаниям в нашей душе.


(Продолжение следует)
Перевела с болгарского Станка Косова
31 июля 2017 г.

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

СВЯТАЯ БОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТУРГИЯ ч.2

Сообщение Ксения К. » 01 авг 2017, 19:59

УГОЛЕК, К КОТОРОМУ НЕПОЛЕЗНО ПРИКАСАТЬСЯ

Архимандрит Андрей (Конанос)


И, коль скоро мы заговорили о священниках на Святой литургии, то давайте быть очень внимательными, чтобы смотреть на них с великим благоговением и уважением. Потому что священник во время Святой литургии — не тот же, который во вторник, среду и четверг может водить машину, ходить за покупками, отводить детей в школу. В час Святой литургии он — нечто иное. Он как ангел, ведь, в сущности, Сам Господь совершает чрез него Святую литургию. Потому что, как говорится на Святой литургии, «потому что Ты — приносящий и приносимый, принимающий и раздаваемый»[1].

Я служу Святую литургию, но совершает Святую литургию Христос мною. Священник на Святой литургии потому и одет в полное священническое облачение, что его одежда — это одежда Христа, это та одежда, которая будет у нас в другой жизни. Поэтому, каким бы ни был священник, давайте относиться к нему с большим благоговением и уважением. Ведь даже если все вы, находящиеся здесь, помолитесь, то Святые Дары не преложатся. А если один священник, пусть и очень грешный, помолится, они преложатся, и совершится Святая литургия. Из-за одного этого мы должны уважать и любить священников.

Был однажды такой священник, который служил и делал при этом ошибки на литургии. Он был святым человеком, но вот только читать как следует не умел. Он даже ангелов видел. И вот однажды владыка пришел к нему в храм на праздник и увидел ошибки, которые он совершает, и сказал ему:
— Отче, ты не так говоришь это, надо вот так.
— Ваше Высокопреосвященство, простите, я не знал этого!
И он поправил его. А на другой день владыка уехал, и священник снова служил, и снова увидел ангелов. Они, услышав, что он правильно возносит ектению, обрадовались и сказали ему:
— Отче, какой ты молодец! Сейчас ты очень хорошо это сказал, вот это правильно!
А он им сказал:
— Святые ангелы, я столько времени вижу вас, вы столько времени приходите ко мне — и не сказали, что я делаю ошибки? А владыка пришел и поправил меня?
И один из ангелов ответил:
— Отче, ну неужели мы, ангелы, станем поправлять священника? Разве у нас есть право говорить священнику, указывать ему на ошибки и говорить, что «здесь ты говоришь неправильно»? У нас нет такой власти.

Это я прочитал однажды, и мне оно очень понравилось. А мы — каждый выходит и тут же комментирует, поправляет и говорит всё, что хочет, и о ком хочет.
Поэтому мы и видим, что священник закрывает свое лицо. Например, когда он выходит со Святым Евангелием, на Малом входе, то держит Евангелие перед своим лицом, чтобы виден был Христос. Евангелие — это Христовы слова. А когда мы совершаем Великий вход, то держим перед собой честные Дары. Почему? Мы словно говорим вам: «Не смотри на меня, не смотри на мое лицо, это не я прохожу и совершаю Великий вход, а Сам Господь». Поэтому и говорится: «Чтобы принять Царя всего»[2], Самого Господа — потому что это Христос приходит, Христос говорит, Христос жертвует Собой, Христос есть всё во всех.
Есть один особо священный момент — когда священник выходит, благословляет рукой и говорит: «Мир всем», — или произносит какое-нибудь еще благословение, которое он нам преподает. Святой Исидор Пелусиотский говорит, что это благословение — благословение Самого Христа. Когда священник благословляет тебя, то тебя реально благословляет Христова рука. Потому что это последняя картина из жизни Христа, когда Он был на земле. Если кто-нибудь скажет: «Нарисуй Христа в последний запечатленный момент Его жизни», — то знаете, какой момент был последним? Его Вознесение, когда Он возносился, благословляя Своих учеников. Картина благословения.

Поэтому, когда священник благословляет людей в церкви, то это Христос их благословляет. Поэтому и мы в этот момент наклоняем голову, показывая, что желаем благословения — чтобы оно вошло в нашу душу и чтобы мы его ощутили.
Даже один турок, который сейчас блаженствует на небесах в лике святых, святой Ахмед, видел, как из пальцев священника исходят лучи и покрывают сердца христиан, а его — нет. Когда литургия закончилась, он спросил священника:
— Отче, а почему в тот момент, когда ты благословлял, народ осенил свет, а меня нет?
Он ему ответил:
— Потому что, дитя мое, ты некрещеный, не православный.
— Я тоже хочу креститься, я тоже хочу стать христианином, чтобы и ко мне приходил этот свет и освещал меня. Я видел свет. А ты, отче, видишь его?
— Дитя мое, Бог удостоил тебя увидеть его, чтобы тронуть твою душу. А я его не видел, но ты, видевший его, — это твое личное переживание, и оно истинно.
Он стал христианином, исповедал свою веру, был подвергнут мучениям, и сейчас у нас есть святой Ахмед, по национальности турок[3].
Я говорю вам это, чтобы мы время от времени вспоминали об этом и не обсуждали священников на Святой литургии, а смотрели на них с любовью, уважением и благоговением.
Священники тоже люди, они подвизаются, и мы на Святой литургии тоже будем стараться сосредоточиться, хоть это и нелегко для нас. Помните пример с угольком? Священник — он как уголек, к которому, возжжен он или погас, тебе неполезно прикасаться, потому что если возжжен, т.е. если священник — святой человек, а ты его несправедливо обвинишь, то обожжешься. А если погас, т.е. священник таков из-за своей греховности, то очернишься и испачкаешься. Не твое дело — судить клириков.

Один отшельник, однако, увлекся тем, что говорили о священнике, приходившем к нему и служившем Святую литургию на месте его подвижничества. Кто-то сказал ему:
— А-а-а, ты этого священника принимаешь, чтобы он служил у тебя? Да разве ты не слышал, что он сделал то-то и то-то?
«Ах, так вот он какой? Не стану больше звать его! А я-то думал, что он святой!» — сказал себе подвижник.
И вот священник пришел и постучался в дверь подвижника, но он не открыл, и тот ушел расстроенный. А потом подвижник увидел во сне золотой колодец, возле которого стоял человек, больной проказой. Ведро было золотое, цепь тоже, вода — чистейшая, и он доставал воду из золотого колодца. И человек этот сказал подвижнику:
— Пей!
А он отвечает:
— Ой, нет. Я не пью из рук прокаженных.
И тогда услышал от Господа голос:
— Дитя Мое, почему же ты не пьешь?
— Но он же прокаженный!
— А разве ты не видишь, что он только зачерпывает воду, он не дает ничего своего. Разве ты не видишь, что колодец весь золотой, ведро золотое? Священник не дает тебе чего-нибудь своего, будь он даже прокаженным, а дает тебе Господь, Который чист и непорочен, — ответил Господь.

Святое Причастие совершает уникальные чудеса, какой бы священник ни причащал. Поэтому, какой бы священник нас ни причащал, к кому бы мы ни пошли — мы принимаем одного и того же Христа. Естественно, если твой духовник служит вместе с другими духовниками, то ты из благоговения и любви можешь захотеть причаститься у него, но это не означает, что Святое Причастие имеет разную ценность.

То, что священник кадит нас во время Святой литургии, указывает на молитвы христиан. В Апокалипсисе есть замечательный образ ангелов, собирающих молитвы христиан и возносящих их пред Бога (ср. Откр. 5, 8; 8, 3–4). А на вечерне мы поем: «Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою». Молитва, как фимиам, возносится на небо.

Когда я был рукоположен, священник дал мне замечательное толкование ладана, угля и кадила. Он сказал:

— Отче, сейчас ты — хороший ладан. Ладан благоухает. Если мы привезем его со Святой Горы Афон и ты его понюхаешь, то он благоухает. Но чтобы это благоухание распространялось вокруг, — продолжил он, — ладан надо положить на уголек и разжечь. Так и в нашей жизни: чтобы заблагоухала наша душа, как ладан в церкви, надо и нам пропечься в испытаниях и искушениях. Поэтому Бог их и попускает, и так проявляется ладан, это благоухание молитвы, благодать Святого Духа. А уголь — это огонь Божества, вошедшего в утробу Пресвятой Богородицы, и Она при этом не обожглась. Основание кадила — это утроба Пресвятой Богородицы, уголь — Божество, а ладан — это благоухание Святого Духа, распространившееся по миру.

Есть такие символические толкования, которые делают даже святые. Святая литургия — не символическое событие, а самое настоящее, перед нами реальность, но всё же неплохо было бы дать и некоторые толкования, которые помогли бы нашей душе кое-что понять.

Всем этим действием Церковь говорит нам: «Я смотрю на тебя как на образ Божий. Ты принимаешь это?» И мы склоняем головы, признавая, что мы тоже образ Божий, сотворены по образу Божию. Как правило, священник кадит только иконы, но поскольку и мы несем в себе печать Божию, то он кадит и нас.

На Святой литургии освящается наш взор, когда мы смотрим на иконы, когда смотрим на клириков или на какого-нибудь верующего, благоговейного молящегося впереди нас, освящаются и наше осязание, слух, глаза. И когда мы смотрим на икону, то не надо смотреть просто на технику ее исполнения, кто ее написал и византийская ли она, эпохи Палеологов или Критской школы, а думать: «Этот святой, что он может сказать конкретно мне по жизни? Вот, эти святые победили, победили мир, насмешки мира, свои страсти, страх перед людьми, и сейчас они — святые. А значит, это вселяет в меня надежду, что я не один в этой жизни».

Когда я смотрю на святую Марину, святую Параскеву, святого апостола Андрея, то стараюсь, чтобы и моя жизнь шла по их стопам, и утешаюсь. Поэтому в церкви иконы расположены так близко к нам, чтобы нас утешать, вдохновлять в жизненной борьбе и укреплять веру.

Знаете, как христианизировался болгарский народ? Благодаря одной иконе. Святой Мефодий показал правителю болгарского народа святому князю Борису икону грядущего Суда, которая была написана так, что потрясла его. Увидев будущий Суд на иконе, он был так поражен, что захотел стать христианином, а за ним последовал и весь народ.

Когда святой Порфирий Кавсокаливит увидел в автомобиле маленькую иконку, повешенную кем-то над лобовым стеклом, — она была не такой уж художественной, но довольно хорошей, — то сказал:

— Эта маленькая икона написана с большой молитвой.

Он не знал, кто ее написал, но видел это, потому что иконы изливают благодать на наши души. Мы часто смотрим на какую-нибудь икону и трогаемся, что-то начинает говорить в нашей душе. Это величие Божией благодати, которая входит даже в природу и бездушные вещи, находящиеся рядом с нами и окружающие нас.

В церкви освящается и наш слух — мы слушаем Святое Евангелие, и это — великое благословение в нашей жизни, потому что, когда слышишь его, очищается твой ум, исцеляются страсти, умножаются силы и услаждается сердце.

Вы только задумайтесь: мы не уставали, и не потели, и не копали, чтобы найти Христовы слова, всё уже готово, потому что это — дар. Великий дар то, что мы слушаем Евангелие и у каждого из нас дома есть Евангелие. Мы идем в храм и слушаем там слова Самого Христа, поэтому священник и говорит: «Рече Господь…»[4]. Слышим о жизни Господа Иисуса Христа, читаем Его собственные слова, и они прикасаются к нашей душе.

На святом престоле стоят только Святой Потир и Евангелие, т.е. здесь само Христово присутствие. У многих христиан есть хороший обычай — прежде чем начнется Святая литургия, просматривать накануне вечером евангельский текст, потому что в церкви события развиваются быстро, и у нас нет времени углубиться в него, а так они заранее готовятся.

Я хотел бы попросить вас во время Херувимской песни (и себя самого прошу об этом в первую очередь), с момента начала Херувимской песни и дальше, чтобы ум наш не думал ни о чем больше, кроме Христа и того, что сейчас имеет произойти, — страшной жертвы Святой Евхаристии. В этот час мы становимся подобны херувимам, серафимам — так мы должны себя чувствовать, и думать только о Христе, Который грядет, чтобы принести Себя в Жертву. Сделаем же это своей целью, желанием, подвигом.

Поэтому после чтения евангельского текста и говорится: «Скажем все от всей души и всем умом своим скажем!»[5]. То есть — чтобы мы всей душой и сердцем думали о таинстве, которое совершится вскоре.

Если бы мы видели, что происходит во время Святой литургии, это говорит старец Иаков (Цаликис), то все побежали бы вон — от страха. С этой минуты мы не входили бы внутрь. Сколько миллионов ангелов и архангелов окружают храм, а мы ничего не понимаем и думаем, что находимся в обычном месте, где мы просто собрались и стараемся помолиться. А Христос в этот час входит в святой город, чтобы принести Себя в Жертву. Входит, сопровождаемый множеством ангелов, и держит в руках Своих нашу жизнь.

Когда священник выходит, то он держит святой дискос, на котором лежит Агнец — центральная часть просфоры, которую мы вырезаем, а рядом с Ним — частица Пресвятой Богородицы. С другой стороны — частицы ангельских чинов, святых, бывших во все века, святого, которого празднуем сегодня, а перед Агнцем, перед той частью просфоры, которая станет Телом нашего Господа, располагаются частицы в честь имен живых и усопших. Эта крошка представляет всю нашу жизнь, все проблемы и всю жизнь мира.

Священник держит дискос и снова вносит его в алтарь. Мы как будто говорим: «Господи, я взял мир и возвращаю его Тебе, чтобы Ты его освятил». Господь принимает дар, который мы Ему подаем, и отдает нам самое драгоценное, что только может дать, — Своего Сына. Бог снова сходит на землю, Святые Дары претворяются в Его Тело и Кровь, и мы причащаемся их.


Перевела с болгарского Станка Косова
1 августа 2017 г.

Ч.1 - http://pravoslavie.ru/105439.html
Ч.2 - http://pravoslavie.ru/105481.html

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

УЗЛЫ НЕБЕСНОГО ГОБЕЛЕНА

Сообщение Ксения К. » 06 авг 2017, 13:38

Архимандрит Андрей (Конанос)

Один святой говорит нечто замечательное об этой жизни.

Представь себе, что твоя жизнь – как гобелен. Ты когда-нибудь видел гобелен с изнанки? Моя мать ткала их, и сзади гобелен весь в узлах, нитках, изображение сзади некрасивое, непривлекательное и непонятное. Там всё запутано, но спереди очень красиво, там видишь и пейзажи, и фигуры, всё, что человек ткет.

Итак, этот святой говорит, что Бог ткет для нашей жизни превосходный узор, превосходный гобелен. Он держит его перед Собой, а мы сейчас на земле и видим только изнанку, что там всё в хаосе, видим одни лишь узлы, нитки.

И ты говоришь:
– А что это, то, что Ты со мной делаешь?

И Бог говорит тебе:
– Я для тебя это делаю!

– Для меня? Ой! А что это, Господи? Я вижу узлы, разные нитки торчат, цвета без всякой связи между собой! Что Ты мне готовишь, Господи? Почему делаешь жизнь такой? Зачем Ты сделал это? Для чего я родился и живу так? Зачем мне надо было рождаться? (Хотя это другой вопрос, зачем мне надо было рождаться. В любом случае, я родился.) Для чего Ты сделал всё так в моей жизни, и сейчас я испытываю боль?

А Бог улыбается, потому что видит гобелен с лицевой стороны, и говорит:
– Дитя Мое, что такого Я готовлю тебе?

А ты говоришь Богу:
– Ну что Ты улыбаешься?! Что? Играешь с моей болью? Я плачу, а Ты смеешься?

И Он говорит тебе:
– Я не смеюсь, Я улыбаюсь. Я не глумлюсь над тобой и не презираю тебя, но не могу разделить твоего духа разочарования и тоски, потому что знаю, что тебе готовлю. Я готовлю тебе нечто замечательное, но не могу тебе показать его сейчас там, где ты находишься, на земле. Оно с лицевой стороны жизни, оно на этом берегу.

Это другой берег, это невидимый переход, который ты совершишь в какой-то момент. Уйдешь из этой жизни, а потом – гоп! – и Бог повернется и скажет тебе:
– Посмотри! Оставь ты эти нитки и узлы и посмотри с хорошей стороны, которую Я тебе приготовил!

И ты увидишь нечто превосходное и скажешь:
– Ой, Господи! А что это такое?

– А это именно то, из-за чего ты негодовал. То, чем ты сейчас восхищаешься и что тебе так нравится, – это тот самый узел с задней стороны, который ты видел, когда был на земле. Это тот узел, когда душа твоя была стянута узлом от боли и тесноты, а точно там с передней стороны было самое превосходное, самое светлое, самое выделанное место, шедевр. Но только ты должен был испытать боль. Тогда Я видел тебя плачущим, но не мог ничего сделать, потому что операцию надо было закончить.

– Ой, это было тогда, когда… Я понял, когда был этот узел! Это тогда, когда я ходил в больницу на химиотерапию и возвращался раздавленный, чувствовал себя плохо, у меня кружилась голова и есть не хотелось, я не понимал, где нахожусь, и сходил с ума. Ой!

– Да, этот узел, – говорит Бог, – когда ты испытывал боль, когда делал химиотерапию, в эти самые дни, когда Я готовил для тебя нечто хорошее. И знай, что Я не играю с тобой. Это вы играли со Мной, бросали жребий о Моей одежде, об одежде Моего Сына, о хитоне у Креста, кто возьмет его себе. А Я не играю с вами, Я отношусь к вам серьезно, как серьезно относился к Сыну Моему и оставил Его, чтобы Он был распят и испытывал боль, потому что это была Моя любовь. Так должен был спастись мир, так Я восхотел – из великой любви – прийти и умереть за вас! И сейчас знаю, что это единственный путь, который спасет и тебя, – боль и крест.

Когда испытываешь боль и несешь крест, этим ты спасешься, этим освятишься, этим заслужишь рай…


Перевела с болгарского Станка Косова
10 июля 2017 г.

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

БОЛЬ

Сообщение Ксения К. » 18 дек 2017, 19:41

Архимандрит Андрей (Конанос)

БОЛЬ
Часть 1. Наша душа нуждается… в боли


Когда боль стучится в дверь, когда боль не просто в книгах, проповедях и беседах, а приходит и переворачивает твой дом, твою семью – вот о чем мы будем говорить сегодня. У нас в Греции есть такое выражение: «Мне хочется, чтобы ты был здесь, мой друг!» Говорить – это хорошо, но что делать, когда и в мою дверь постучится боль? Как выдержать тогда, как выстоять на ногах и не сломаться? Это очень трудно, а для многих – невозможно.

Боль никогда не бывает приятной. Никто не переносил боль с удовольствием – боль вынуждает душу страдать, мучиться. Боль неприятна, но полезна. Пользу боли понимаешь, не когда тебе больно, а когда пройдет года 2–3–5 и ты оглянешься назад, на свою жизнь. Тогда ты увидишь, что из этих тяжелых лет получилось нечто прекрасное в твоей душе: стал крепче, научился любить, простил, поплакал. Некоторые в первый раз в жизни заплакали, когда испытали боль.

Мы говорим сейчас не о привычной головной боли, а о болезнях, переворачивающих всю жизнь. Готовиться к свадьбе и вдруг узнать трагическую новость о своем здоровье или здоровье любимого человека. Земля уходит тогда из-под ног, ты сходишь с ума и говоришь Богу: «Боже мой, зачем Ты делаешь это? Почему Ты сделал это со мной?»

Кто из нас хоть раз не говорил Богу «почему»? Все мы в какой-то момент восклицаем: «Ну почему, Боже мой?» И не надо отчаиваться из-за того, что мы говорим это, потому что мы люди и продолжим так говорить. У пророка и царя Давида в псалмах много таких молитв: «Боже мой, зачем Ты меня оставил? Почему забыл обо мне?»

Почему Ты меня ранишь, меня не жалеешь, ну что Ты за Бог? Это пишет мне каждый день одна девушка, у которой умер отец. Она из Кипра и каждый день шлет мне по электронной почте только одну фразу: «Почему Бог сделал это со мной?» А потом: «Почему Он не услышал мою молитву? Зачем мне понимать, что схожу с ума?»

На эти вопросы мне, к сожалению, нелегко ответить. Когда в минуту боли кто-нибудь заявляется, чтобы прочитать тебе проповедь, провал ему обеспечен. В минуту боли человек не хочет ни проповедей, ни обилия советов, он не хочет, чтобы ему говорили массу слов, потому что ему от этого хуже. В минуту боли хорошо, чтобы кто-нибудь побыл рядом, чтобы он просто сел и поплакал вместе с тобой.

Кто-то сказал мне:

– Пойду домой к такому-то, – а у того был траур. – Что сказать ему, отче? Дай мне какой-нибудь добрый совет, подкинь хорошую идею.

Я сказал ему:

– Не говори ничего. Ты просто сядь там и дай ему говорить, дай ему излить свою боль.

Некоторые люди в минуту боли произносят жуткие слова. Я не говорю, что это хорошо, но у них есть оправдание: им больно! Есть люди, которые, пережив сильную боль, утратили веру, и жизнь их надломилась, поскольку они верили в такого Бога, Который устроит для них всё идеальным образом. Они говорили мне:

– Я стал ходить в церковь, и вот: через три года умирает мой любимый человек! Что же Этот Бог дает мне?

Признаюсь, я тоже вместе с вами недоумеваю и вместе с вами ломаю голову, и я вместе с вами стучусь в дверь Бога и говорю Ему: «Боже мой, если можно, дай мне объяснение. Я не могу объяснить себе, как такое может быть».

В прошлую субботу я ходил на похороны одного моего знакомого, который очень помог нам с фресками в исихастирии, у него очень хорошая семья и прекрасные дети, благословенный человек. Проснулся он утром, пошел попить воды, жена сказала ему, чтобы накинул куртку, потому что на улице холодно. Вернулся в дом, лег и умер. Жена даже не поняла, что произошло.

Пошел я на похороны и, когда глянул на него, меня пронзило такое недоумение: ну почему в этом мире есть боль? Как объяснить, что 60-летний человек просто так уходит из жизни? Как объяснить, что ребенок заболевает, и что должна ему сказать мать, когда ему всего 4 года, а у него лейкемия, боли, неудобства, проблемы, волосики выпадают, он не может есть, плачет, ему больно? А что может сказать сам ребенок? Что может сказать мать? Да что можем сказать вообще мы все?!

Не знаю, поняли ли вы это, но боль присутствует в нашей жизни. Кто думает, что проживет всю жизнь без боли, тот ошибается. Всё на этом свете колеблется между радостью и скорбью, болью и удовольствием, улыбкой и плачем, счастьем и бедой. Нет иного пути на этом свете. Природа стенает и терзается до сих пор. Весь мир стенает и терпит боль. Чтобы проклюнулся цветочек, сначала должна лопнуть почка, и это лопанье доставляет боль. Чтобы родился младенец и ты возрадовалась, ты кричишь от боли. Боль и радость всегда идут рука об руку. В жизни нет ничего, что не было бы отмечено этой печатью боли.

Единственный способ подружиться с ней, примириться – это проглотить то, чего не исправишь, и понять, что тебе придется пройти этим путем, как прошли им твой отец, мать, дед, бабка, весь род человеческий, миллионы людей. Все испытывали боль, и я буду испытывать боль и уже испытал ее. И ты испытал боль. И мы опять будем испытывать боль. Вопрос в том, чтобы из всего этого вышло что-нибудь хорошее, чтобы мы не страдали без толку и не было так, что боль не принесла ничего хорошего нашей душе, чтобы нам просто было больно и мы плакали, что само по себе ни к чему хорошему не приводит. Вопрос в том, чтобы вышло что-нибудь прекрасное, чтобы мы возлюбили друг друга благодаря боли, соединились благодаря ей, сдружились с теми, с кем не разговариваем, благодаря боли.

У меня были соседи, которые не говорили друг с другом. Первый умер, и сейчас смотрю я на другого, который живет с женой, и вот идут они, а меня так и подмывает спросить их – я этого, конечно, не делаю, потому что он может сказать мне в ответ что-нибудь резкое, но мне так и хочется спросить их: ну что, а сейчас вы довольны, когда он умер? Вы же все эти годы не разговаривали. Человек умер. Так что же получилось в итоге? Вы за всю свою жизнь так и не смогли постигнуть великую тайну, которая называется любовью.

Единство, дружба, объятие, поцелуй – это тайна. Как говорила о своем муже одна женщина: «Мой муж был самым плохим на свете, самым резким, нервным, вспыльчивым, пока не грянула серьезная болезнь и мало-помалу не превратила его в овечку. И я опять полюбила своего мужа, потому что он меня опять полюбил в своей болезни».

Боль смягчает. Но боль может сделать и более жестким. У каждого по-разному. Кто-то переносит боль и становится резче и холоднее, а другой смягчается и становится подобен ребенку. Это тайна. Каждая душа – тайна. Я не знаю, как тебя, но меня боль сокрушает, смиряет, исправляет, до известной степени.

Нет ответа на вопрос, почему существует боль. Вопрос в том, чтобы из нее вышло что-нибудь хорошее. И поэтому не сердитесь на тех, кто в сердцах наговорит вам от боли всякого, не трогайте их в эту минуту, пусть выскажут всё, что хотят, сядьте рядом, возлюбите их и поддержите.

Кто-то спросил монаха:
– А ты тоже испытываешь боль, отче?
Это было на Святой Горе Афон. И тот ответил:
– Испытываю боль. А что, дитя, я не такой? Разве не все испытывают боль? Как вы, так и я испытываю боль.

Никто не избежал скорбей в жизни. Так ты понимаешь, что ты тоже – часть мира сего и всего человечества. И потом тебе становится легче возлюбить Христа. Однажды я спросил себя: а почему мы все так любим Христа? Священников иногда да, иногда нет, но Христа любят все. Почему? Потому что Христос пострадал, Он был распят – а хуже этого Ему уже ничего не сделаешь. С Ним произошло самое худшее. Он распялся, испытал боль, умер за нас. А почему святые притягивают нас? Потому что они тоже страдали. Это тайна. Боль притягивает и единит тебя с другими страдающими людьми, и ты понимаешь, что тебе нечего делить с братом своим, с самим собой. Боль соединяет нас с другими.

Это великое благословение – испытывая боль, иметь компанию и не сидеть одному. Чтобы рядом кто-нибудь был, кто сказал бы тебе пару слов. Выслушал тебя. Сказал что-нибудь.

Один человек сказал мне вот что:

– Отче, я больной человек, у меня никого нет. Но у меня есть комнатная собачка, и поскольку никто со мной не говорит, то я иногда рассказываю ей о своих проблемах.

Хоть она и собачка, но доставляет ему утешение. Человек не в силах переносить боль и оставаться один, это трагично. Ты мученик. То есть если у тебя нет человека, который бы тебя выслушал и укрепил, ты достоин удивления: как ты это выносишь? И некоторые из вас и являются такими людьми: несут огромный крест, и не с кем поделиться им, как Христу. Ему помог святой Симон Киринейский не из-за того, чтобы Христос нуждался в физической помощи. Он и на Елеонской горе что сказал Своим ученикам?

– Что вы спите? встаньте и молитесь, чтобы не впасть в искушение (Лк. 22: 46). Я сейчас молюсь, но хочу, чтобы вы тоже были со Мной.

Ученики Его заснули, как и я заснул бы вскоре, да, наверное, и ты, а Христос говорит:

– Не могли бы вы сегодня не спать и побыть со Мной, испытывающим боль, чтобы Я не страдал один?

Бог хотел любви, любви и заботы. Чтобы у кого-нибудь душа болела за тебя – это великое дело. Иначе ощущаешь боль, когда кто-нибудь тебя укрепляет и когда никто не поддерживает и не понимает. Это сказал мне один человек:

– Если бы хоть кто-нибудь меня понял! Я страдал, но если бы хоть кто-нибудь меня понял!

Страшное и таинственное дело – эта боль в жизни. Скажу вам кое-что, и если сможете это понять, то это будет огромный шаг в вашей духовной жизни.

Какая бы боль ни входила в нашу жизнь, душа из нашей внутренней глубины устремляет моление к Богу, чтобы Он послал нам какое-нибудь маленькое испытание, дабы мы шагнули вперед, освятились и духовно созрели. То есть боль – нечто такое, в чем нуждается наша душа. В боли плодоприносят совесть, благословение, радость и зрелость человека. Приведу вам пример.

Когда молишься и говоришь: «Боже мой, молю Тебя: помоги мне освятиться, помоги войти в рай, обрести радость в жизни», – ты словно говоришь Богу: «Боже мой, научи меня» – не «накажи», а «научи меня», то есть «помоги мне научиться, чтобы я продвинулся вперед». Ученик в школе не может сказать учителю: «Я хочу стать отличником!» – и чтобы учитель принялся баловать его для этого. С того момента, когда ты скажешь: «Научи меня», – ты словно говоришь ему: «Употреби любой способ, который считаешь правильным, лишь бы я преуспел, лишь бы стал делать шаги вперед». А шаги – это и значит, чтобы Бог послал тебе человека, который сделает так, чтобы тебе стало больно. А почему? Потому что это ответ на твою молитву.

Но это, однако, не наказание. Здесь кроется большая ошибка, которую делают все. Мы думаем, что Бог нас наказывает, мстит нам: мол, ты плохой человек, ты что-то сделал, и сейчас Бог послал тебе такую-то боль, чтобы ты был наказан и заплатил за это. Это ошибка. Бог нас не наказывает, потому что Он попросту не может наказывать, Он – любовь и только любит. У Него нет «психологических проблем», чтобы наказывать, гневаться и мстить. Это наши проблемы. А Бог только помогает и говорит:

– Из этой болезни выйдет что-то хорошее.

А ты:

– Да что Ты такое говоришь?! Разве возможно, чтобы из этого вышло что-нибудь хорошее? Чтобы из какой-то болезни, рака, лейкемии вышло что-нибудь хорошее?

И Бог отвечает:

– Не сегодня. Я смотрю не на твою сегодняшнюю жизнь: ты же будешь жить и потом. Я смотрю на твою жизнь издалека. Ты изменишься благодаря этому, окрепнешь, созреешь, станешь зрелым и духовным человеком.

Другого пути не существует. Мы должны знать, что то, чего мы хотим, Бог даст нам по-Своему и Его способ нас потом удивит.

Многим женщинам в молодости хотелось прожить свою жизнь в радости, однако они повыходили замуж и теперь твердят, что муж их мучает. И говорят:

– Да, хотела я одного, а Бог мне дал другое.

А ты что хотела, чтобы Он тебе дал? То, чего искала ты, не приходит иначе как через невзгоды.

Когда я скажу Богу:

– Боже, дай мне терпения! Сосед сейчас приедет и припаркуется там, где паркуюсь я каждый день, и выведет меня из себя.

И Бог говорит:

– А как же ты научишься терпению, если не через противоположное? Через искушение, через проблему, через испытание – только так ты научишься терпению.

Он припарковался, и теперь ты описываешь круги, ища себе места для парковки. И Бог говорит тебе:

– Ты не можешь этого вынести? А разве ты не этого хотел – терпения? Проявляй же теперь терпение!

Бог не играет нами, мы не пешки в Его руках, чтобы Он нами играл. Это, к сожалению, большое заблуждение, которое вошло и в Церковь, когда мы думаем, будто Бог нас наказывает. Очень многие чувствуют себя виноватыми, когда страдают от боли или ребенок у них заболеет, и говорят:

– Это из-за меня, это по моим грехам ребенок заболел.

Бог не такой. Бог не играет с болью людей. На тебе нет вины в том, что происходит, это не ты виноват. Если мы поймем это, то расслабимся, успокоимся, глубоко вздохнем и скажем:

– Боже мой, если я не виноват, то хотя бы дай мне малое объяснение, малую силу, чтобы я выдержал то, с чем столкнулся в жизни и испытываю боль.

Научись ходить своими ногами; от боли ты встанешь на ноги. Есть люди, которые испытали огромную боль, и от этого стали сильными, и потом говорят:

– Что бы со мной ни случилось, уже ничего не сможет меня прогнуть. После того, как я прошел через болезни, смерть и многое еще, теперь, что бы ни случалось в моей жизни, я встречаю это трезво и хладнокровно. Как говорится, я не слюнтяй какой-нибудь, я закалился в житейских океанах, бурях и штормах.

Ты крепнешь в боли и осознаёшь силу, которую в себе скрываешь. У нас ведь есть огромная сила, и у тебя есть огромная сила. Просто мы, греки, гиперчувствительные, мы всё время жалуемся и боимся, что не сможем справиться с трудностями. Но ты сможешь, у тебя есть огромная сила. Сколько раз ты говорил: «Если со мной что-нибудь случится, я сойду с ума, я умру, я покончу с собой», – но, вот, ты живой, хоть и произошло то, о чем ты говорил. Нагрянула болезнь, но ты же выдержал. Значит, у тебя есть сила.

Если мы поймем это, то встанем на ноги и обретем уверенность во Христе, и ты скажешь: «Я не жертва жизни, я справлюсь! У меня есть Бог, Который меня укрепит, у меня есть молитва. У меня есть Святое Причастие, есть исповедь, и всё это меня укрепит. Я смогу справиться!»

Мы очень боимся боли, и поскольку не оцениваем себя правильно, то не верим в Божию благодать, которая в нас, и задыхаемся. Мы тонем в ложке воды, очень многие тонут в ложке воды. Естественно, некоторые утопают и в более серьезных проблемах. Ну хорошо, тех, кто утопает в серьезных проблемах, я где-то оправдываю, но кто тонет в ложке воды… Не знаю, надо ли вам так сильно бояться, когда жизнь уже показала, что и у вас имеются дарования, имеются способности?

Однако это зависит от того, как мы росли: сделали ли нас крепкими, когда мы были детьми, чтобы мы могли выстоять по жизни. Некоторых из нас родители не сделали крепкими, и мы вышли в жизнь довольно запуганными. То есть если ребенок многократно не слышал от матери слов: «Радость моя, герой ты мой!» – добрых, а не эгоистичных слов, чтобы душа его окрепла, чтобы он почувствовал: «Да, я чего-то стою, я могу, у меня имеются дарования», – то этот ребенок выйдет запуганным в жизнь. При малейшей трудности, которая с ним случится: боли или несчастье, он сломается. Поэтому посмотрите на себя самих: какое воспитание вы получили, слышали ли добрые слова и говорите ли их детям, чтобы окрылить их душу?


(Продолжение следует.)
http://www.pravoslavie.ru/109012.html


Перевела с болгарского Станка Косова

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

БОЛЬ

Сообщение Ксения К. » 18 дек 2017, 19:48

Архимандрит Андрей (Конанос)

БОЛЬ
Часть 2. Измени свой взгляд на жизнь


Одна молодая женщина, которая хочет замуж, говорит:

– Как мне выйти замуж, отче? Этого никогда не случится, я всегда буду испытывать одну только боль.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что никогда не слышала добрых слов от родителей. Потому что, когда была маленькой, мать говорила мне: «Да-да! Ты всю жизнь будешь такой! Никчемной! Тебя никто не возьмет такую!»

Она слышала это сотни раз, впитала в себя и поверила в это. И когда что-нибудь притеснит ее по жизни, она сходит с ума, не может противостать этому, не верит, что имеет на это силу.

Поэтому я вам и говорю, что наш дух и вера имеют большое значение в том событии, которое называется болью. Вопрос не в боли, а в том, как ты ее встречаешь. Каким оком на нее смотришь. И Христос тоже прошел через боль, но смотрел на нее с огромной надеждой, силой и верой. Не потому, что Он был Бог, а потому, что имел сильную связь с Богом. Так же как и святые, которые были такими же людьми, как и мы, и также испытывали боль. Они тоже прошли через такую же боль, что и ты, но смотрели на боль по-другому. Они смотрели на то же самое событие и говорили:

– Это наступает, но не для того, чтобы я рухнул. Это не пропасть, а ступень, я шагну на нее, чтобы подняться выше.

На это же самое смотришь и ты и говоришь:

– Я рухну.

Это связано с тем, как меняются в тебе помыслы. Поэтому будьте очень осторожны со своими помыслами: оттуда начинаются все проблемы, с наших мыслей. Наши мысли измучивают нас колоссально, они делают нас больными еще прежде, чем заболеем, и ты мысленно испытываешь более страшную боль, чем это реально бывает. Идешь к стоматологу, садишься в кресло минут на 20 и уже испытываешь боль. Однажды я вскрикнул еще до того, как зубной врач стала работать у меня во рту. Она спросила меня:

– Почему ты крикнул, тебе что, стало больно?

– Нет, но станет! Я готовлюсь к этому!

– Подожди, когда станет больно, и тогда кричи! Чего ты кричишь, если еще не заболело?

Да, есть такое в нашей жизни, хнычем мы много. Мы как греки, как народ, легко поддаемся эмоциям и тут же начинаем плакаться: «Ой, мне стало больно; ой, я не вынесу!» Не будет тебе так больно, как боишься. Ты справишься. Ты сможешь, потому что ты не один, а со Христом. Как с этим справляется столько людей на свете?

И в этом твоя сила – сила не в том, чтобы пойти к какой-нибудь мироточивой иконе и произошло чудо. Потому что, скажу я вам, тысячи страдальцев идут к святым иконам – мы к ним, естественно, благоговейно прикладываемся и любим их, но сколько из пришедших выздоравливает? Двое-трое. А тысячи остальных получают силу выдерживать боль и смотреть на нее другими глазами. Вот каково чудо от иконы. Некоторые исцеляются телесно и полностью, а у других укрепляется и исцеляется душа. И это важнее – изменить свой взгляд.
Важно не просто исцелиться от болезни, а увидеть жизнь по-другому. Потому что мы бываем очень здоровыми, но неблагодарными, не радуемся жизни, не говорим: «Слава Богу!» – и не чувствуем себя счастливыми. Когда мы заболеем – начинаем плакаться, но и сейчас, когда у нас всё в порядке, мы всё равно не говорим: «Слава Богу!» Поэтому главное чудо, бывающее при боли, – это не просто выздороветь, а увидеть жизнь по-другому, посмотреть на жизнь другими глазами, и прежде всего – с благодарностью за то, что у тебя есть, а не жалея о том, чего нет. Чтобы ты сказал: «Спасибо за то, что я дышу, что живу, что здоров».

Спросили об этом одного батюшку из афинского монастыря, служившего в онкологической больнице св. Саввы. Как-то отцы решили рассказать о чудесах, которые видели в своей жизни. Пришел и его черед, и он сказал:

– Да, я видел чудеса в больнице. Некоторые выздоравливали по молитве, после молебна к Пресвятой Богородице и т.д., но самое великое чудо я видел в тысячах людей, не выздоровевших, но умерших. И в них я тоже увидел чудо.

Его спросили:

– В чем же тут чудо, если они умерли?

– Я видел чудо в том, как менялись их мысли. За пять дней до смерти они целовали тех, с кем по три года не говорили. Видел чудо в том, как слезы текли из глаз тех, кто никогда в жизни не плакал. И так они умирали, и много других примеров было.

Ведь чудо не в том, чтобы просто жить, а чтобы жить на духовной высоте. А она иногда может скрываться в боли и даже в смерти, да, даже в ней. Пусть эта смерть оставит после себя что-нибудь красивое, и вот, твой ближний умер, а ты говоришь: «Он отошел на тот свет, но я ощущаю в душе сладость и любовь. Мы полюбили с ним друг друга как родные, расцеловались, поплакали». И это оставляет что-то. А если вы ждете других чудес после смерти, то их не бывает.

Кто выздоровел благодаря чудотворной иконе, тот через несколько лет всё равно умрет. Святой Лазарь хоть и воскрес, но впоследствии тоже умер. Вопрос не в том, чтобы какой-нибудь мертвец воскрес или больной выздоровел, а в том, чтобы человек стал жить с чувством благодарности и радости. Поэтому вложите радость в свою жизнь, пока вы здоровы. И возлюбите тех, кто болен по-хорошему.

Когда благодаришь Бога, ты отгоняешь от себя боль и ропот в любой болезни и страдании. Благодарность – это щит, не позволяющий Богу посылать нам больше боль, потому что Он говорит:

– Это Мое творение испытывает благодарность. Этот человек усвоил урок жизни. Больше нет смысла посылать ему боль.

Потому что цель боли в том, чтобы научить тебя ценить Божий дар. А если ты ценишь его до появления боли, тогда ей незачем приходить. Для многих людей она посылается как колокол. Когда же ты благодарен Богу и славословишь Его, и, независимо от того, испытываешь боль или нет, благодаришь Его и говоришь: «Благодарю Тебя, Боже мой!» – то, когда говоришь «благодарю», всё меняется. И ты после этого уже начнешь смотреть на всё другими глазами.

Я видел людей, которые несли невыносимый крест. И обращаешься к ним, а они отвечают так хладнокровно, что диву даешься: где они находят силу? И наоборот. Знаешь, что делает ропот? Он показывает нам всё в еще более мрачных тонах. Мы пристрастились, как наркоманы: как они не могут без наркотиков, так и мы не можем без проблем. Мы хотим, чтобы у нас что-нибудь болело и чтобы мы всё время жаловались независимо от того, есть ли на что жаловаться или нет.

Но я не говорю о тех из вас, у кого имеется серьезная проблема: когда у кого-нибудь дома лежит раковый больной, то это не что-то воображаемое, а настоящая проблема, но некоторые из нас испытывают боль без того, чтобы на то была серьезная причина. Старец Паисий страдал от рака, старец Порфирий тоже, они умерли от такой болезни, но развеивали свои помыслы, связанные с болью. Если ты предоставляешь себя помыслам, то сходишь с ума. А если сопротивляешься – воскресаешь.

Старец Паисий лежал в больнице, прикованный к постели, подключенный к аппарату, весь в проводах, и его спросили – вы только послушайте вопрос, прошу вас:

– Как вы себя чувствуете, отче?

Интервью! «Как вы себя чувствуете?» Человек умирает, а кто-то его расспрашивает, чтобы сказать потом, что он говорил с ним – при такой-то боли. И он ответил:

– Дитя мое, да как я себя чувствую? Как космонавт!

Он одаривал их радостью, а сам страдал от рака. И так они уходили от него, больного, получив силу, потому что он изменял их ум. А я бы на его месте сказал: «Разве ты не видишь, как я плох? Я доходяга! Это меня душит, от этого укола больно!» А он что сказал? «Как космонавт!» На одно и то же можно смотреть разными глазами.

Многие ходили к старцу Порфирию в Оропос[1]. И когда я в последний раз видел его в 1990 году, он лежал на постели, страдая от множества болезней, и был слеп. Как же этот больной человек придавал нам сил, нам, по большому счету, еще более больным? Он переменял наши мысли. Не все из приходивших к нему выздоровели, но всем он переменил ум и душу. И в этом цель.

Если вы заметили, Христос, Которого мы любим и обожаем, не изменил людей – в том смысле, чтобы, как по волшебству, изменился мир, потому что мы потом опять видим войны, болезни, скорби. И кто-то сказал мне в школе:

– Отче, а Христос что сделал? Ведь в обществе опять всё плохо! В чем же перемена, которую внес Христос?

И святые отвечают:

– Христос дал нам кисть и краски, чтобы мы по-другому раскрасили жизнь. Жизнь такая, какая она есть. Но ты можешь превратить черноту в свет. Там, где начинаешь отчаиваться, – взглянуть другими глазами. И Христос это делает: Он вносит надежду, силу в душу, силу в сердце, Он вносит чудо.

С больными часто происходят чудеса и исцеления, но чудо в душе может произойти и с тобой. Со всеми может произойти это чудо, когда меняется твое расположение, психология, терпение, сила и взгляд, каким ты смотришь на Бога.

Не знаю, каким вы себе представляете Бога, но в любом случае Он с любовью находится рядом с нами. От любви нам часто тоже становится больно, но это, опять же, любовь. Бог и тебя любит, любит и ребенка, который болен. И в том, что твоя мать недавно умерла, ты не виноват. «Но я столько раз огорчал ее!» Все мы огорчаем. Попроси прощения. Сейчас тоже можно исправить ошибку. Ошибки прошлого исправляются молитвой и благим расположением. Не отчаивайтесь.

Подавленность очень вредит здоровью – подавленные заболевают и стареют прежде времени. Если ты вынашиваешь в себе разочарование, отчаяние, неверие, тогда и тело заболевает. Понимаете? И тогда парикмахеры радуются. Женщина идет к ним, чтобы покрасить волосы, сделать макияж и чтобы косметические салоны получали прибыль и т.д. Всё это нужно, да, но надо вылечить проблемы нашей души, потому что если ты внутренне станешь здоров, то это проявится и внешне. А если ты внутренне чахнешь, то раньше времени заболеваешь и стареешь и это проявляется и на теле.

В Евангелии говорится, что в одном городе Христос «не мог совершить там никакого чуда, только на немногих больных возложив руки, исцелил их» (Мк. 6: 5). Сам Бог не может совершить чуда, если ты не поверишь в Него. Надо верить и так молиться и о других – с верой в исцеление, а не с верой в неудачу, смерть и болезнь.

На Святой Горе кто-то сказал мне:

– Когда молишься о ком-нибудь, чтобы он выздоровел, не молись, чтобы Бог Сам пришел и подал ему что-то, чего у того нет, а молись, чтобы то, что вошло в него при Крещении – свет, Святый Дух, здоровье, благодать, сила Христа, – проявилось наружу.

То есть благодать Святого Духа. Она существует внутри, ты в это целься, а не останавливайся умом на болезни, не думай о самом плохом, но о самом хорошем. Чтобы происходило самое хорошее. И если тело не получит пользы, то пусть хоть у души она будет. Понимаете?

Это трудно, потому что меня зовут на соборование, а сами думают о смерти. Один родственник звонит в церковь, заказывает соборование, а другой – в похоронное бюро. И я говорю:

– Зачем же вам соборование, если вы звоните в похоронное бюро? Вы верите, что может произойти хорошее?

– Ну, давайте сделаем и то и то!

Чему же в итоге придает больше значения наша душа? Вере в исцеление или вере в неудачу? Это значит, что мы нуждаемся в укреплении нашей личной связи с Богом. Мы нуждаемся в погружении в покой и тишину, существующую в нас, там, где пребывает и совершенное здоровье, – в нашу сердцевину. Послушайте, что я скажу. Даже у самого тяжелого больного в сердцевине души есть точка, где существует необъятный покой, счастье, здоровье и благословение от Бога, – ее мы должны достигнуть.

Мы утратили связь с этим центром и всё время находимся на поверхности, не в центре, а в своем уме с мыслями, сводящими нас с ума. Когда мы попадем в этот центр, мы обретем большую выносливость в жизни, а также спокойствие. Там к тебе не может приблизиться никакая болезнь, никакое разочарование. Это то, что имел Христос. Он был в соприкосновении с Богом, с Его внутренним состоянием, и поэтому на Елеонской горе, когда пришли, чтобы схватить Его, Он был так спокоен – потому что Он не был в соприкосновении с окружающим миром, но с Богом в молитве и со Своей душой. И Он спросил их:

– Чего вы хотите? Кого ищете?

– Иисуса Назорея.

– Это Я, – спокойно ответил Он (см.: Ин. 18: 4–8).

Он знал, что умирает, но был в глубоком соприкосновении с Богом и Своим сердцем, с тем, что Ветхий Завет называет «глубоким сердцем» (см.: Пс. 63: 7). Глубже, чем боль, в нас находится умиротворение, а мы живем в боли и тяготе. Если сможете совершить этот дайвинг в глубины души, вы будете хладнокровны и вас не будет охватывать паника.

Остерегайтесь паники при проблемах. Она никуда не ведет.

Вы скажете мне:

– Ты говоришь нам это, когда у нас всё хорошо, но в минуту паники уже бывает поздно.

В тот час, если можешь, будь готов, чтобы тебя не захватило то, что сокрушает и расстраивает тебя. Это говорит авва Дорофей: в бурю вместо того, чтобы волны тебя захлестнули и ты утонул, лучше нырнуть под волну. Пока не пройдет. Погружаешься на дно, где покой, и волна проходит сверху[2].

Если можете возносить такую молитву, которая была бы не просто: «Я читаю брошюры страница за страницей, вычитал повечерие, но не почувствовал ничего. Молился по четкам, но ничего не ощутил, совершаю правила и ничего не чувствую», – а чтобы мы делали всё это и наша душа коммуницировала с нашим внутренним, чтобы я успокоился и сказал: «Я достиг той точки во мне, где есть здоровье, свет, Божия благодать», – тогда, что бы ни случилось, будешь смотреть на это другими глазами.

Хочешь помочь своей семье? Помоги себе. Делая это, ты помогаешь и близким. Когда в доме есть больные, а мать духовно трезва и спокойна – это самая большая помощь дому. А если ты нервный, ты помочь не сможешь, ты только ухудшаешь положение дел своими нервами. От криков и воплей бывает только хуже. Поэтому нам надо поработать над своей душой в том, что касается доверия к Богу, спокойствия, чтобы умиротвориться и начать отличать истинные проблемы от мнимых.


Перевела с болгарского Станка Косова

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

Re: ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ НЕ ИСЧЕЗЛА ЛЮБОВЬ

Сообщение Ксения К. » 20 дек 2017, 10:47

Архимандрит Андрей (Конанос)

Дар Святого Духа открывается исполнением заповедей с помощью великого и долговременного труда. (преподобный Григорий Синаит)

..Много таких грехов, которые мы совершаем, даже не задумываясь об этом: впустую потраченные часы, безконечные потраченные часы, и в этом у нас нет никаких угрызений совести. Мы теряем столько часов своей жизни, проведенных без пользы, о которых когда-нибудь будем горько плакать. Мы будем плакать, но будет поздно. Будем плакать с теми, кто убивал бесконечные часы перед телевизором, компьютером ради глупостей — тогда как надо было читать об искушениях.

Прошли целые часы, в которые они вообще не молились, не прочли ничего. Это бездельные дни, дни, в которые они не научились любить, прощать. А потом скажут: «Когда пролетела моя жизнь? Когда промчались эти годы? Как я стал 80–90-летним и что сделал в своей жизни? Да ничего! Почему, почему ничего? Христос говорит, что за миг можно покаяться, но в то время как разбойник за минуту вошел в рай, я потерял не просто минуту, а тысячи, миллионы минут и ничего не сделал для своей души. О ужас! Как же пролетело время моей жизни?»

Придет час, когда мы будем раскаиваться из-за потерянного времени. Придет час, когда мы будем раскаиваться в словах, которые сказали. Слова… Сколько отношений испортилось из-за горьких, оскорбительных, злобных, саркастичных, ироничных слов, которыми мы унизили другого! Потом внезапно чаша переполняется — от одного только слова, одной обиды, и так разрушаются целые семьи.

Придет час… О, если бы это было сейчас, когда слеза покаяния еще может покатиться из наших глаз и мы скажем Богу: «Господи, как же я мог так говорить, как я мог так ранить других? Что это я говорю, что это такое произносит мой рот?! Нет, не ругань или плохие слова — я просто так общаюсь с другими! Всегда обижаю, иронизирую, не уважаю — что это, то, что выходит из моих уст? Сколько раз я осуждал, сколько раз смаковал жизнь другого! Говорю о людях, которых нет среди нас, порочу их жизнь, толкую их поступки, хоть и не знаю, правда ли то, о чем говорю, не будучи сердцеведцем. Сколько же раз, Господи, я приписывал Твою власть себе. Отнимал у Тебя право, которое только у Тебя есть. Какое право? Судить других. Сколько раз я совершал этот грех, а каялся редко. Да я вовсе не раскаялся в этом, потому что, если бы раскаялся, то остановился бы. Если бы я раскаялся, то не повторял бы этого больше. Если бы мне это не нравилось, я перестал бы».

Когда еда тебе не нравится, когда она горька, безвкусна, то ты ее больше есть не станешь. Ты ее не готовишь больше, не хочешь даже пробовать ее — она тебе не нравится. А грехи мы совершаем одни и те же и никогда не каемся. Почему? Потому что они нам нравятся. Нам нравится то, что мы делаем. Мы привыкли, нам нравится порок. Нам нравится эгоизм, наши страсти, нам нравится любопытствовать о чьей-то жизни, видеть, что другие что-то теряют, расходятся, мы сплетничаем об этом, потому что нам это нравится.

Мы наслаждаемся неудачами других. Мы не плачем о них, не каемся — ни о себе, ни о них
Если по телевизору идет документальный фильм на какую-нибудь научную или философскую тему, например по истории искусства, то мы переключаем канал. Но если найдем канал, по которому передают о жизни людей: кто развелся, почему развелся, как они поссорились, — мы садимся и смотрим. Нам нравится, с нами что-то происходит, и мы наслаждаемся неудачами других. Мы не плачем о них, не каемся — ни о себе, ни о них, ни о скорбях в мире, а радуемся, слыша, что где-то взрываются бомбы, что там боль, испытания, проблемы. Это доставляет нам скрытое наслаждение, потому что, слава Богу, это случилось не с нами, а с другими.

— Скажи, а что там было? А что он ему сказал в конце? Ты узнал подробности?

Нам всё это нравится, и мы не каемся. Мы наслаждаемся, совершая грехи.

Если мы захотим покаяться, если захотим поплакать, то что говорят святые? «Если и вода всех рек вытечет из наших глаз, и морей, и океанов, то ее недостаточно будет для нашего плача». Чтобы мы выплакали свои и чужие грехи. Чтобы признали, что у нас не всё в порядке.

Блаженны плачущие, ибо они будут помилованы, ибо они утешатся (Ср.: Мф. 5: 4, 7). Плачущие — это те, которые скорбят, у которых есть покаяние, которые жалеют о своем грехе и грехе мира, которые жалеют о своих ошибках, о тревогах людей, о проблемах других, о своих нераскаянных братьях и берут на себя их покаяние, говоря: «Господи, я каюсь и за тех, которые не каются! Молю Тебя: пожалей их!» А мы? Мы — ничего, у нас ничего похожего на это нет.


Перевела с болгарского Станка Косова

21 декабря 2015 г.

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

«ДОБРОЕ УТРО, ХРИСТЕ МОЙ!»

Сообщение Ксения К. » 03 янв 2018, 16:44

«ДОБРОЕ УТРО, ХРИСТЕ МОЙ!»
Новое начало. Часть 1

Архимандрит Андрей (Конанос)

Сейчас, когда мы стоим на пороге нового начала, когда чувствуем, что наступает что-то новое, какая-то перемена в нашей жизни, давайте сделаем переоценку своих сил, пересмотрим свою жизнь и примем нужные меры. Давайте сделаем это именно сейчас, когда мы начинаем всё сначала, сейчас, когда стоим в начале. Тем более что для христианина каждый день – это новое начало. Каждое утро, когда восходит солнце и Бог дает нам время и возможность пожить еще день на этой планете, нам снова дается шанс начать всё с нового листа. Давайте же сделаем это именно сейчас, когда совпадает так много начал.

Я думал: а не поговорить ли нам об упражнениях, которые может совершать наша душа, о базисных принципах и основных положениях, которые мы можем соблюдать каждый день и которым хорошо было бы присутствовать в нашей повседневной жизни, украшая ее? О таких движениях, которые разбудили бы нашу душу от летаргии, то и дело накатывающей на нее, вывели бы из гипнотического состояния и расслабленности и дали нам почувствовать, что мы действительно начинаем каждый день с чистого листа. Они помогут нам начать выполнять программу своего духовного развития в повседневной жизни. Это те действия, которые, если они повторяются каждый день всю нашу жизнь и круглый год, то хоть и кажутся на первый взгляд малыми и незначительными, но помогут нам обогатить и украсить свою жизнь, дорожа ею и наслаждаясь этим даром Божиим.

Если врачи дают практические советы, касающиеся повседневной жизни, и они оказываются полезными и помогают нам, когда выполняются каждый день, то как хорошо было бы, чтобы у нас были и такие дорожные знаки, основные указатели, которые помогали бы нам ориентироваться в жизни Церкви, в жизни Духа, в деле культивирования своей души.

В одном из медицинских журналов один врач поведал нечто весьма интересное и актуальное. Он говорит, что хотя инфаркт и происходит в определенном возрасте от 45 до 55 или 60 лет, но ему необходимо какое-то время, прежде чем проявиться в зрелом возрасте, пусть он и бывает только однажды. И хотя инфаркт происходит только раз, то есть хотя человек только раз слышит это «бам», означающее сильнейший шок для всего его тела и угрозу самому его существованию, после которого он иногда выживает, а иногда и нет, но предподготовка к нему идет все предыдущие годы.

И врач объяснил, как это бывает. Когда был молод, ты ел что хотел, как, сколько и когда хотел. Когда был молод, ты кое-чем злоупотреблял: пил, курил, вел ночной образ жизни, не спал, когда надо было. Тогда ты не испытывал проблем и всё у тебя было хорошо, ну, а поскольку всё у тебя было хорошо, то ты и думал, что такого с тобой никогда не случится. Но годы незаметно шли, проблема нарастала, трудности в организме накапливались, и в какой-то момент инфаркт разразился. И весть о нем внезапно широко разносится:

– Бедный человек! Ему всего-то лет 45–50, и такой кошмар случился с ним! И так неожиданно!

А врач продолжает свои разъяснения: нет, это не неожиданно. То, что ты называешь неожиданным, по сути дела не таково. Оно подготавливалось исподволь, организм ощущал происходившие сбои, но ты не придавал значения ни советам врачей, ни недомоганиям, которые чувствовал, говоря себе, что это ничего. Ты не придаешь значения одному, другому, а ошибки прошлого мало-помалу всплывают наружу и вдруг дают о себе знать в какой-нибудь серьезной проблеме со здоровьем. А ты говоришь себе: «Да как же это так неожиданно произошло?» Однако это не так.

Врач этот дал и несколько практических советов, соблюдая которые мы избежим инфаркта, холестерина и склероза. Он сказал, например, что следует начинать свой день с хорошего завтрака, а не выбегать из дому голодным и взволнованным, потому что наш организм нуждается в горючем: фруктах, зернах и витаминах. Он нуждается в этом, и нам нельзя отправляться в путь не заправившись.

Другой совет, который дал этот врач, – чтобы мы каждый день заботились о гигиене тела, чистили зубы и спали не менее 5–7 часов, чтобы наша нервная система могла успокоиться. Нельзя целый день стоять на ногах, быть в напряжении, а потом вдруг захотеть быть спокойным и, когда вечером окажется, что ты взвинчен и раздражен, удивляться: а почему я такой? Это происходит из-за твоего образа жизни, из-за того, что ты не отдыхаешь. Надо позволять себе немного отдыхать и в течение дня.

Врач сказал еще, что нам надо каждый день понемногу делать гимнастику, какие-нибудь простые упражнения, а если не можем выполнять трудных движений, будем просто прогуливаться. Не выходя, например, на своей остановке, а на одну раньше, чтобы немного пройтись пешком, или поднимаясь на свой этаж пешком по лестнице, а не обязательно на лифте и т.д. Чтобы мы еще каждый день съедали немного фруктов и овощей.

Вы удивляетесь: какое отношение имеют эти практические советы к нашей духовной беседе?

А в конце врач сказал такое, что сильно напомнило мне одну цитату из святого Исаака Сирина: когда добрые ежедневные привычки повторяются, они приводят к чудесным результатам и созидают здоровый организм заново. Понемногу, но каждый день; понемногу, но неотступно; понемногу, но постоянно.

Сказанное врачом было впечатляюще, оно напомнило мне о святом Исааке Сирине, который как-то заметил в одной из пещер, что на скале то и дело собирается капля воды. Эта капля через какое-то время падала на камень, совсем уж редко, но все-таки капала: кап! И когда годы прошли, святой Исаак снова оказался в этой пещере и обнаружил, что эта скудная вода, эта капелька – нечто совершенно ничтожное (что такое капля воды, которая к тому же моментально испаряется?), что эта капелька, постоянно падавшая на камень, выдолбила и пробурила скалу насквозь, приведя к такому впечатляющему результату. Вот как совершенно незначительная капелька пробила скалу! Но это была капелька, капавшая постоянно с точно определенными интервалами.
Малое по сути своей не мало. Кажущееся незначительным имеет чрезвычайно важное значение в нашей жизни, когда это незначительное обладает такой повторяемостью, то есть когда оно воспроизводится и часто совершается в нашей жизни или в виде хороших, или в виде плохих привычек. Давайте же не пренебрегать малым, поскольку большое складывается из малого. Огромное мозаичное панно сложено из множества малых камешков, и если взять один из них, то даже не поймешь, что он в себе скрывает. Но когда этот малый камешек будет вставлен в весь этот комплекс и синтез, получится превосходный результат. И вот уже начинаешь различать какой-то образ, пейзаж, какую-нибудь фигуру, изображение, доставляющее созерцающему его наслаждение. А состоит это добротное творение из многих малых частичек.

Один святой сказал, что и самую красивую походку может испортить камешек, попавший в обувь. Нечто совсем малое может обезобразить всю походку, помешать нам идти, причиняя неудобство и боль, поскольку не дает нам ступить как следует.

В Церкви не бывает незначительных вещей. Всё, что предлагает нам жизнь в Церкви, даже если оно и кажется чем-то мелким и не производит особого впечатления, но если оно совершается постоянно и повторяется с регулярными интервалами, то приносит большие, богатые и обильные плоды, которыми мы и насладимся – конечно, не в тот же день, когда сделаем первый шаг, а спустя известное время, через несколько лет. Сначала мы сеем, трудимся и поливаем, понемногу делаем это усилие каждый день, а когда пройдет время, мы увидим плоды и скажем себе: «Да, то небольшое усилие, которое я прикладывал, стоило того».

Когда человек совершает эти дела каждый день, они помогают ему с течением времени выработать изрядный характер и красивую личность, стяжать добрую душу, которая создаст и вокруг себя приятную среду.
Пусть первой твоей мыслью, когда открываешь глаза, каждый день будет Христос, еще до того как ты поднимешь шторы, чтобы свет осиял твою комнату. Еще до того как ты поймешь, кто ты, что ты и где находишься, еще витая в смутном состоянии между сном и бодрствованием, как только заслышишь будильник и начнешь просыпаться, еще не понимая, что происходит вокруг. В этом переходном состоянии, продолжающемся всего несколько секунд, ты должен успеть задать пищу своему уму. Задай ему должную пищу, а не преподноси забот, тревог, волнений и проблем дня, поджидающих тебя, стоит тебе только открыть глаза.

Не начинай думать о счетах, долгах, обязательствах, еде, работе, покупках, магазинах, делах и визитах, которые ты должен совершить… Нет… Но, открывая глаза, отдай предпочтение своему уму и сердцу, молитве с именем Христовым. Вложи Христа в себя. Открывая глаза, обрати ум свой ко Христу и исключи всё остальное, напирающее со всех сторон, чтобы тебя смутить, запутать и стеснить твое сердце, то есть всё то, что не первое, что не та благая часть, которую выбрала Мария. «Мария же благую часть избра» (Лк. 10: 42).

«Доброе утро, Христе мой!» – сказал поэт Веритис в одной из своих поэм. Открывая глаза, он говорил: «Здравствуй, Христе мой!» Осознай же и ты свое отношение ко Христу, пойми, что этот день тебе подарен: он начинается потому, что Бог того захотел, а поскольку Бог того захотел, то ты и живешь, потому что Он отпускает тебе еще день жизни.

Не случилось никакого землетрясения, которое перевернуло бы твою жизнь, и ничего такого, отчего ты отправился бы на тот свет. Бог не забрал тебя, оставив пожить еще день. Зачем? Чтобы повернуть к Себе твое сердце, как подсолнух, всегда глядящий на солнце, чтобы и ты смотрел на своего Бога, как на солнце. Это самое естественное и самое нормальное из всего, что может сделать человек и что он должен делать, если правильно функционирует его душа, то есть если он функционирует как душевно здоровый.

Это один способ помочь своей душе обрести здоровье. Давайте же думать о Христе, давайте каждый начинающийся день находить время, чтобы немного помолиться, сказать что-нибудь малое, возносить молитву «Господи Иисусе Христе, помилуй мя» с самого пробуждения. Вычитывать молитвы, которые рекомендует нам духовник. Некоторые читают часть утрени, другие шестопсалмие, а третьи молятся по молитвослову. У каждого свое правило, рекомендованное духовником. Давайте только не забывать о нем.

Даже когда встаешь, чтобы одеться, пока снимаешь пижаму и складываешь ее, помолись опять, говоря: «Господи, как я раздеваюсь, так и Ты совлеки с меня страсти и эгоизм», а потом, когда будешь одеваться, говори: «Господи, как я надеваю рубашку, свитер и обувь, так и Ты, Господи, облеки меня в смирение, облеки этот день в любовь, а меня в смирение». Умываясь, говори опять: «Господи, как я умываю лицо, так и Ты омой меня Своим Пресвятым Духом, даруя мне благодать Духа Твоего Святого».

Обратите внимание на то, что мы сейчас говорим: ты умываешься и молишься, раздеваешься и молишься, одеваешься и молишься. Это очень хорошо – всегда находить время для молитвы в течение дня. А знаете, как много раз на дню мы можем помолиться? Много, очень много. Но поскольку мы связываем молитву только с тем особым моментом, когда мы оставим всё и предадимся одной молитве, то от нас ускользают все остальные возможности. Конечно, мы должны молиться сосредоточившись и в уединении, но поскольку ритм нашей жизни так лихорадочен и быстр, ибо в нашу эпоху происходит некое тотальное ускорение всего, то будет хорошо, чтобы мы, пользуясь теми небольшими возможностями, о которых мы ранее сказали, находили время и молились во всякий час.

Помню, однажды я спускался в метро по лестнице вместе с моим духовником. Этих лестниц там было так много, что им не видно конца, как будто спускаешься в самые недра адовы. Целых три этажа лестниц вниз, под землю. И пока мы спускались, он мне сказал:

– Давай на каждой ступеньке говорить про себя: «Господи, помилуй».

И знаете, сколько «Господи, помилуй» может произнести человек?.. А знаете, как это хорошо, чтобы поезд ехал, а ты молился, освящая преисподние глубины земли, освящая пространство и людей, находящихся рядом, ведь Божия благодать распространяется вокруг. Стоишь ты, например, в очереди, чтобы оплатить свои счета, налоги, или ждешь в банке или пекарне, чтобы купить себе что-нибудь. Давайте же превратим это в навык, давайте будем полагать новое начало каждый день, молясь в те минуты, в которые можем, в эти малые минуты, которых, если собрать их с самого утра и до вечера, становится много. Когда мы их сложим, их может оказаться всего каких-нибудь полчаса, но это очень хорошо, чтобы молитва превращалась у нас в навык.

По святому Никодиму Святогорцу, эта молитва называется «выстреливающей»[2]. Он называет эти малые молитвы «выстреливающими». Что это значит? Это значит, что они подобны стреле, которую ты выпускаешь из лука своей души к Богу, и они достигают цели, когда ты скажешь: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

Поймал ты, например, такси. «Слава Тебе, Боже, что в этом столпотворении я нашел такси, благодарю Тебя». Автобус приходит вовремя? «Слава Тебе, Боже». Опоздал ты на автобус? «Господи, дай мне терпение, чтобы не нервничать сейчас, когда я так спешу. Дай мне терпение выдержать». Всё может быть обращено в повод для молитвы. То, о чем мы говорим, будто это мешает нам молиться, думаю, может быть превращено в молитву. Именно вот эти моменты.

– Как мне молиться, когда на трассе такое движение? – говорят мне, а я отвечаю:

– Именно потому, что на трассе такое движение, ты и можешь молиться. А что тебе еще делать в машине столько времени?
Вокруг поднимается какая-нибудь паника, а я молюсь, и мир меня не смущает. Я не вхожу в мир, а вкладываю Бога в себя, совершая этот невидимый переход, то есть помогаю себе и благодаря этой суматохе вхожу в пространство Бога, в пространство спокойствия, покоя, и так начинается новый замечательный день.

Очень хорошо выходить из дома с молитвенным настроением и возвращаться тоже с молитвенным. Молись перед тем, как заговорить с коллегами, и скажи какое-нибудь слово Христу: «Господи, просвети меня, что ему сказать». Или перед тем как войти в какой-нибудь офис: «Да не буду я истолкован превратно, чтобы мы не перессорились». К примеру, кто-нибудь из сотрудников резко говорит с тобой, а ты сдерживайся, обращая ситуацию в молитву и говоря себе: «Господи, просвети меня».

Очень хорошо делиться с Богом всем, чтобы всё становилось Божественным, и даже самые мирские вещи переносить в Божию благодать, погружая их в Его благодати, чтобы Он окружил тебя Своей помощью, присутствием и переменой. Так мы увидим чудеса в своей жизни.

Представьте себе: если бы родители были такими, если бы дети были такими, представьте себе, если бы вся семья жила подобным образом, то как хорошо было бы! Итак, с нынешнего дня наша первая мысль и весь остальной день тоже, вся наша жизнь и события в ней да будут заквашены молитвой.

http://pravoslavie.ru/109542.html (Продолжение следует.)
Перевела с болгарского Станка Косова

Аватара пользователя
Ксения К.
заслуженный писатель
Сообщения: 397
Зарегистрирован: 13 окт 2015, 19:05
Контактная информация:

НАСТРОИМСЯ НА БОЖЕСТВЕННУЮ ЧАСТОТУ

Сообщение Ксения К. » 03 янв 2018, 16:49

НАСТРОИМСЯ НА БОЖЕСТВЕННУЮ ЧАСТОТУ
Новое начало. Часть 2

Архимандрит Андрей (Конанос)

Есть еще кое-что, о чем я подумал, читая о жизни святых. Давайте не будем всегда предаваться такому чувству, будто живем в пространстве рутины и привычек, и воспринимать каждый день как «обыденную повседневность». Если спросить кого-нибудь, как дела, то нередко отвечают: «Эх… ну, скажем так: всё в порядке». Это нехорошее начало дня. Нехорошо начинать свой день со слов: «Вот еще один точно такой же, одинаковый, как все, день; каким был вчерашний, таким будет и сегодняшний; каждый день одно и то же».

Нет, это ошибка. Христианин должен начинать свой день, распахнув душу к Божественным неожиданностям. Не будем забывать, что каждый день совсем другой, он – белая страница, на которой мы до вечера будем писать самые разные письмена. Не будем забывать, что Бог дает нам сегодня возможность сделать много разного, пережить много разных событий, гораздо лучших, чем раньше, исправить ошибки прошлого, покаяться, сделать то, о чем вчера и не думали, или не могли этого сделать, или успели, или не захотели делать по своей лености.

Мы должны знать, что каждый день прекрасен, по меньшей мере; Бог не дает нам его как какую-нибудь рутину. Бог дает нам его не для того, чтобы мы каждый день чувствовали себя обремененными, а преподносит нам его в такой же свежести, с какой создавал вселенную, когда дал начало первому дню на свете, о котором можно сказать, что он явился одним сплошным взрывом жизни.

Бог и сейчас чувствует Себя так же, как когда всё начиналось. Богу не надоело дарить нам дни, и Он не относится к нам с досадой. Давайте же и мы настроимся на эту Божественную частоту, говоря себе: «Может, до вечера со мной случится какая-нибудь неожиданность, произойдет Божие чудо. Я не знаю, что приберег для меня Бог. Поэтому не хочу оставаться равнодушным, чтобы день мой становился тоскливым, а хочу, чтобы душа моя трепетала, чтобы мои клеточки и сердце бодрствовали безо всякого маточного молока и витаминов, а по одной лишь моей вере во Христа, в ожидании какого-нибудь знака от Бога».

Вы знаете, телефоны священников забиты сообщениями о молитвах, проблемах, болезнях и обследованиях, и всё это сообщения из глубины сердца, когда люди раскрывают свою душу, потрясая нас сказанным. А как-то один парень прислал мне такое сообщение по телефону: «Батюшка, спокойной ночи. Помолитесь, чтобы с наступлением завтрашнего дня я еще больше возлюбил Христа».

Какое хорошее сообщение! «Помолитесь, чтобы завтра, с наступлением нового дня, я еще больше возлюбил Христа». Это сообщение означает, что завтра Бог может даровать мне чудо, чтобы я пережил или ощутил то, чего раньше не ощущал. Может, Божественное Причастие, которое завтра приму на Божественной литургии, станет тем, чего я никогда раньше не переживал в жизни. Может, следующая Божественная литургия будет самой прекрасной в моей жизни, придаст мне большую силу, и я восприму на ней Господа в чувстве души, т.е. ощущу Его благодать и присутствие, Его прикосновение в своем сердце.

Но чтобы это произошло, надо, чтобы наш день начинался с той радости и упования, с каким очи рабов обращены на руку господ их (Пс. 122, 2)[1], т.е. как рабы смотрят на руки своих господ: что они там держат, что им сейчас покажут или дадут, – чтобы и мы так же ждали, чая пришествия Господа: «Бог что-то подарит мне в этот сегодняшний день».

Старец Паисий сказал нечто замечательное об этом в одной из книг, составленных по его словам[2]. Он рассказывает, что один юноша отправился в Патмос на богомолье. Пришел он на пристань в будничном Пирее, чтобы купить билет, как все. Было это в обычный день, такой же, как сегодня. Корабль оказался круизным. Он поднялся на палубу, где пассажиры без конца развлекались. Было такое место для развлечений на корабле: какая-то молодежь танцевала, другие весело общались. Атмосфера была сугубо мирской и пропитанной эйфорией. А парень хотел попасть на Патмос, чтобы помолиться Богу о том, что его волновало. И тут его стали звать, чтобы он развлекся с ними, а не стоял просто так, однако он ответил, что всё в порядке и пусть они за него не волнуются:

– Я хочу побыть в тишине, – сказал он и ушел в свою каюту.

Он сидел там, говоря себе: «Я поехал сюда Бога ради, а не веселиться и дурачиться, – как говорят сегодня молодые, – я поехал, чтобы помолиться и пережить нечто большее на этом богомолье».

И тут, едва они отплыли от Пирея, он увидел Христа, совсем Живого!

Бог даровал ему эту благодать за то, что он отказался присоединиться к веселящимся, чем-то пожертвовал ради Христа и со священным намерением направился в Патмос. И было ему откровение Христа посреди моря, перед тем как прибыть в Патмос, где было Откровение Иоанну. Он пережил откровение Христа в своей каюте, на самом обычном корабле, где, может, никто до него никогда не ощущал Христа.

Парень этот от чего-то отказался, а Бог даровал ему гораздо большее – Свое присутствие. И я спрашиваю и себя, и вас: а мог ли этот парень утром, когда проснулся, или потом днем, когда ехал в Пирей, чтобы купить билет, представить себе, что этот день ознаменует всю его жизнь, что в этот день он увидит Живого Христа в какой-то каюте, на каком-то круизном корабле на пути в Патмос?

А именно такой дар и был дан ему от Бога в этот день. Но разве он мог об этом знать? А Бог наградил его этим. Так что и ты тоже не знаешь. Когда начинаешь возносить мольбу Богородице, когда начинаешь новый день, когда идешь к духовнику, чтобы исповедаться, – надо делать всё это с чувством новизны, что это – новое начало, как будто всё происходит в первый раз.

Мы должны смотреть на всё так, как будто это происходит в первый раз. Видишь человека, которого любишь, супругу или супруга, детей – не смотри же на них с такой тоской, не говори себе: «Опять одни и те же лица, опять одни и те же люди». Ты еще не узнал их в полной мере, ведь их душа – бездна, у них еще так много хорошего, что они еще покажут тебе, такие хорошие качества: характер, душа, личность и сердце. Ты еще не всё познал. Не смотри же на них с досадой, потому что если станешь смотреть на них как на обузу, они тоже начнут относиться к тебе так же. И тогда эта досада превратится в привычку, делающую тоскливой всю вашу жизнь.

Братья мои, всё прекрасно! А как же некоторые видели Богородицу в такие моменты, когда с болью и слезами о чем-то просили? Откуда они могли бы представить себе, что эта мольба их будет означать чувство к Богородице? Как в минуты исповеди, хотя бы однажды, мы переживали чудо в своем сердце, какое-нибудь внутреннее изменение? Мы ведь этого не ждали, не правда ли? Оно пришло внезапно.

Это то, что святой Исаак Сирин вновь и вновь называет «внезапным»[3], т.е. Бог дарует нам Свои дары «неожиданно». Вот как нам надо воспринимать каждый свой день, что сегодня мы можем пережить что-то неожиданное, жаждая ощутить присутствие Божие в своей жизни.

Бог пребывает над жизнью, переплетаясь с событиями нашей жизни и входя в каждый день. Попытайся же найти Его, попытайся поискать Его и в сегодняшнем дне, и в какой-то момент твой взгляд встретится с Его взглядом. И в этой встрече ты скажешь себе: «Как же прекрасна жизнь в конечном итоге! Как прекрасно жить в Афинах, Салониках, Пирее или Эфесе, в этом автомобильном потоке» и т.д. – когда все эти, на первый взгляд негативные, явления могут привести тебя к Неожиданности неожиданностей, которая есть Христос.

Как прекрасен этот мир, хоть и падший и погрязший в тлении, если в это тление может снизойти и войти Сам Бог, даруя нам нетление! И хоть мы и живем в такое переходное время и в таком загрязненном месте, однако входит незапятнанный Бог и красит всё.

Давайте же так и начинать каждый наш день, так и начинать каждое наше общение, каждый контакт с людьми. Давайте не видеть всё в серых и обыденных тонах, а замечать, как это хорошо. Мне бы хотелось, чтобы это превратилось у нас в молитвенное прошение и чтобы Бог даровал нам его. Давайте, читая жития святых, видеть такое, что мы могли бы «присвоить» себе и сказать: «Надо делать это каждый день, пока это не станет моей целью, чаянием и заботой на всякий день».

Вы спросите, что же это такое? Любить людей всё больше и больше каждый Божий день. Любить окружающих нас, своих близких, и не беспокоиться о том, отвечают ли они нам взаимностью. Давайте преуспевать в любви каждый день.

Если хочешь понять, не прошел ли твой день бессмысленно, задай себе вот этот вопрос: «Научился ли я сегодня любить больше? Сделал ли в любви шаг вперед? Научился ли раскрываться для других, принимать их в свое сердце? Меньше ли у меня сегодня врагов, могу ли я вечером, думая о прошедшем дне, не заметить моментов ненависти, мстительности, злобы, соперничества, антипатии, ревности?»

Как хорошо любить каждый день, потому что тогда, в какой бы я день ни умер, это меня не смутит, потому что ради любви, которую испытываю, я отправлюсь в совершенную любовь Бога. Буду же учиться любить! Быть человеком, каждый день всё больше и больше приближающимся к любви. Ведь для того мы и живем, чтобы научиться любить, научиться раскрываться для Бога и Божиих людей, для наших братий и семей.

Давайте же ладить со своими близкими. Каждый день! Вчера вы заснули, поссорившись и на нервах – очень плохо! Надо сегодня сблизиться, надо лед растопить; надо что-нибудь сделать, чтобы заход солнца не застал тебя в затаенной злобе. Он должен застать тебя прощенным и в добрых отношениях со всеми, чтобы ты мог, молясь, сказать: «Господи, я люблю всех. Услышь мою скромную молитву и даруй мне Твою милость».

Но, чтобы Бог тебя помиловал, надо самому иметь в душе милосердие и любовь ко всем. И чтобы мы таким образом каждый день преуспевали в любви. А нам дается к этому так много поводов. Опять скажу, что говорил недавно: всё, в чем мы видим препятствие к тому, чтобы проявить любовь, и является нашей возможностью любить. Твой взвинченный коллега — это очень хороший повод научиться любить. Да, именно вот этот нервный человек, потому что после этого знаешь, что случится? Ты научишься любить и многих других нервных людей, подобных ему.

Например, у тебя трудный ребенок – люби его, научись терпеть, научись прощать ему, выдерживать его, ждать, уважать, научись надеяться и ждать его изменения. Научись так смотреть на него, и твой день станет очень хорошим. Пусть твой супруг или супруга, соседи и люди, находящиеся рядом с тобой, увидят эту любовь и без того, чтобы ты заявлял о ней, пусть она проистекает из твоего поведения.

Скажу и кое-что другое, хоть и аскетическое. А почему бы нам не сказать этого, если мы все призваны к подвигу в мире сем? Разве не все мы аскеты, когда все подвизаемся? Мы же все боремся – а это и значит аскеза. Аскеза означает, что я должен повторять некоторые вещи, затвердить их себе. Аскеза означает, что я развиваю силы своей души и природы до крайней степени, так, чтобы переносить искушения и испытания. Для того мы и совершаем упражнения (аскезу), т.е. занимаемся духовным спортом.

Святой Симеон Новый Богослов делится одним трудным упражнением, главным для монахов, но оно может быть применено и у нас. Итак, он говорит: «Пусть не проходит ни дня в твоей жизни, когда ты не пролил бы слезу из глаз»[4]. Одну слезу покаяния. Одну слезу любви. Одну слезу сострадания, одну слезу чувствительности. Надо каждый день становиться всё более чувствительным человеком, воспринимая послания людей, послания о боли людей. Чтобы мы были более чувствительными к посланиям, которые посылает нам Бог, и проливали по слезе в знак благодарности или растроганности о Божиих дарах, не воспринимая ничего как заданное раз и навсегда.

Каждый день Бог наделяет нас множеством даров, к которым мы привыкаем и говорим себе, что они таковы сами по себе. Но это не так! Далеко не само по себе очевидно, что ты найдешь так много даров в холодильнике, когда откроешь его. Всё это – от Бога. Ты купил его, заплатил, установил, но если немного задумаешься, то увидишь, что всё это – от Бога. Взгляни же на это с благодарностью!

Однажды поведение старца Паисия чуть не было превратно истолковано одним посетителем, увидевшим его в таком состоянии растроганности. Он ел помидор и плакал. Потому что старец Паисий ел помидор с благодарностью к Богу. А знаете, что он в этот момент думал? «Вот, я на Святой Горе Афонской, в таком хорошем месте с чистой природой и воздухом. У меня есть каливка, в которой живу, а мои братья в миру сейчас пребывают среди такого шума, автомобилей, проблем, смога, болезней и волнений».

Он ощутил благодарность к Богу, и поскольку в это время ел, то заплакал из-за помидора с сухариком. А когда пришел этот богомолец и увидел его, старец Паисий застыдился, вытер глаза и зашел в дом, чтобы привести себя в порядок, пока не пройдет это умиление от благодарности Богу.

А мы привыкли ко всему каждый день. Нас не трогает ничего. Мы не ощущаем благодарности ни за что. Не ощущаем потребности в том, чтобы сказать Богу спасибо ни за что, потому что чувствуем, что всё проходит через наши силы, через наши мышцы, через наши банковские счета, через карточку, которая у нас есть и которую мы протягиваем в супермаркете, расплачиваемся за все покупки и уходим. И говорим себе, что всё это наше. Но всё это – от Бога.

Старец Паисий говорит, что когда мы становимся более чувствительными в духовной жизни и каждый день вытекает по слезе из наших глаз, это значит, что наступает рассвет в наших душах. Наша душа начинает просыпаться, а солнце Царства Божия показывается, и ты уже видишь иную жизнь, видишь иной мир, начинаешь входить в рай еще при этой жизни. Это значит, что твоя душа пережила некое растрескивание, и откуда начинает проникать свет Божий.

Давайте же не будем бесчувственными, давайте каждый день становиться всё более восприимчивыми, и если у нас нет физических слез, этих материальных, текущих из глаз, то давайте иметь хотя бы слезы души — эти сердечные, внутренние и сокровенные слезы, которые более надежны, потому что другие их не видят.

Святой Симеон специально акцентировал внимание на теме слез при приступании к Божественному Причастию. Он говорит, чтобы мы никогда не приступали к Божественному Причастию, если слезы не текут из наших глаз или хотя бы не текли до этого дома, во время молитвы[5]. Чтобы мы никогда не воспринимали Божественное Причастие как рутину. В другом месте он объясняет это и в более широком смысле, что в духовной жизни нам надо научиться быть чувствительными людьми[6].

Задумайтесь немного, братья и сестры: большинство из нас сидит вечером и смотрит новостные выпуски в 8:00, 8:30 или в 7:30. Задумайтесь, о скольких проблемах мы слышим. Наш ум заполняется проблемами. Многие из них нас не касаются, но многие для нас важны. Многие из них болезненны для многих людей. Слышишь о каком-нибудь землетрясении, произошедшем где-то, слышишь о какой-нибудь семье, которая страдает, о ребенке, который был убит, о преступлении. Слышишь обо всем этом и, слушая, сидишь у себя дома и ешь себе что-нибудь сладенькое, ужинаешь, поудобнее устроившись в кресле или на диване. Ты это просто слушаешь. Новости проходят мимо тебя, а ведь всё это – мощные переживания, столь потрясающие, что если бы какой-нибудь святой был рядом с нами и слушал обо всем этом, он молился бы и плакал не переставая. А мы всё это слушаем, и у нас даже сердце не дрогнет, и остаемся безразличными. Слушаем об этом и не испытываем сострадания, слушаем – и не плачем об этих людях.

Старец Паисий слышал о боли людей и превращал ее в молитву и плач. И плакал о ней. Слыша о ком-нибудь страдающем, плакал о нем. Ночью молился, а мы что делаем? Как только глаза наши выдерживают всё это, а пальцы с такой легкостью переключают кнопки пульта? Стоит услышать о каком-нибудь расстраивающем событии, мы тут же переключаемся на что-нибудь забавное и смешное, а потом еще на что-нибудь совсем другое, и наконец отправляемся спать в своем равнодушии. Вот и прошел еще день, просто один день без всякого смысла, без углубления в события жизни, без того, чтобы мы оценили послания, которые посылает нам Бог через всё это.

То, что Бог попускает, чтобы мы узнавали о происходящем на другом конце света, неслучайно. Бог попускает это, чтобы мы ощутили сострадание, и наше сердце расширилось, чтобы оно вместило больше людей и молилось о них. Чтобы мы научились испытывать сопричастность.

Когда я читал книги старца Софрония Эссекского, на меня произвело впечатление то, что уже в первые годы духовной жизни его молитва обрела вселенское измерение. Он говорит, что молился обо всем мире, а в это время шла война, думаю, война с германцами или итальянцами. Он рассказывал, что когда слышал какие-нибудь шокирующие новости: что убивают детей и т.д., старец переживал всё это. Вот это и означает совет святого Симеона каждый день проливать слезу!

http://pravoslavie.ru/109622.html (Окончание. Начало см.: Доброе утро, Христе мой!)

Перевела с болгарского Станка Косова

Ответить

Вернуться в «Путь ко спасению»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 16 гостей