30 октября – день памяти жертв политических репрессий

В этот день решением Священного Синода Русской Православной Церкви совершается поминовение всех христиан, безвинно богоборцами убиенных или безвинно пребывавших в заключении.
30 октября у Поклонного креста, установленного на старом городском кладбище (Берёзовая роща) на месте разрушенного Крестовоздвиженского храма в 11:00 состоится Панихида по всем безвинно пострадавшим в годы политических репрессий середины XX века.

В Ачинске в 30-х готах прошлого века по политическим статьям, часто сфабрикованным, были расстреляны более двух тысяч человек. Среди них крестьяне, рабочие, служащие, руководители предприятий, председатели колхозов, священнослужители. Только в ночь на 10 декабря 1937 года в Ачинске было расстреляно 12 священнослужителей.

"ХХ век был веком невиданных гонений на Русскую Православную Церковь, которые привели к мученической гибели сотен тысяч православных священников, церковнослужителей и мирян. Гонения начались сразу после революции 1917 г. и уже в 1918 г. носили массовый и ожесточённый характер… Пик борьбы с религией падает на 1937 г., когда по делам, связанным с исповеданием Православия, было арестовано 136900 человек, из них расстреляно 8530 человек".
Григорий Александрович Любимов,
профессор МГУ

«Нынешнее поколение не имеет права на повторение исторических ошибок: ненависть не должна руководить нами в нашем стремлении построить мирную, справедливую и благополучную жизнь, а потому и трагические страницы нашего прошлого не должны быть поводом для разжигания ненависти и усиления напряжённости, а осуждение террора не должно из нравственного акта превращаться в политический ритуал.
При этом мы призваны никогда не забывать об этих страшных событиях, ведь жертвы братоубийственной войны, голода, религиозных и сословных гонений – это не безликая масса, а абсолютно конкретные люди, это наши предки, которые живут в нашей памяти, фамилии которых мы продолжаем носить и имена которых помним или должны помнить в наших молитвах».
Святейший Патриарх Московский и всея Руси
КИРИЛЛ

«В 1936 году принята Конституция СССР – Конституция победившего социализма. Она же – Сталинская конституция. Сталин строил новое государство. И не просто государство – новую общность «советский народ». Этот народ должен быть един. Он должен миллионоголосно воскликнуть «едиными устами и единым сердцем»: «Да здравствует товарищ Сталин!». Вождь, как Бог, требовал сердца советского человека! Он хотел, чтобы его не просто любили, а любили искренне! Всякая фальшь должна быть исключена, выкорчевана! В том числе «высшей мерой социальной защиты» – расстрелом. Сажали и расстреливали целыми семьями. Что из того, что сын не в ответе за отца? «Яблоко от яблони недалеко падает!» Что из того, что бывший кулак работает конюхом, а бывший священник – бухгалтером? И на этот счёт есть неоспоримая народная мудрость: «Сколько волка ни корми, он всё равно в лес смотрит».
Поэтому, когда в 1937-м пришла разнарядка в органы НКВД о мерах социальной защиты государства – задача была не очень сложной: обрать всех бывших кулаков, священников, жандармов… Вообще всех «бывших». И сделать их «не бывшими». Причём не бывшими никогда! Так, чтобы и память о них исчезла, стёрлась из поколений! Не было их! Не было! Никогда! Чтобы даже оставшиеся в живых члены семьи не только не посмели спросить: «Где мой муж?», «Где мой сын?», но побоялись бы рассказать о них своим детям и внукам.
Чтобы не смогли прийти на могилу – поплакать, помолиться. Не положено, преступно – жалеть врагов! О врагах народа плакать могут только враги народа! Да и нет этих могил, есть только безвестные рвы и ямы со сваленными в них человеческими останками с простреленными черепами. И не сметь их называть «братскими могилами»! Братские – это для воинов, а не для чуждых социальных элементов! «Нет дыма без огня! Зря бы не расстреляли!» Не бывает бывших священников – нет и бывших врагов народа! Хоть и реабилитированных. Хоть и время сейчас иное...
В Церкви ранее уже был период мученичества. Это первые три века христианства. Христианские мученики – слава Церкви. Их подвиг сопровождался многими сверхъестественными чудесами и знамениями. Они шли на смерть с великой радостью, с благодарственной молитвой и улыбкой на устах, благодать Божия покрывала их так, что они часто не чувствовали боли, получали чудесные исцеления от ран. Результатом этого подвига было умножение верующих, возрастание и укрепление веры и Церкви.
В XIX веке Святитель Игнатий Брянчанинов писал: «Скорби – особый удел нашего времени, которому не даны ни подвиг мученичества, ни подвиг монашества». И вот XX век вновь открыл для Церкви мученический путь. Но этот период не стал периодом возвращения к эпохе древних мучеников. Это было совсем другое время и другой подвиг. Это было не благодатное мученичество славы. Это было очищение.
Сначала, в 20-х, их просто убивали. Затем, в начале 30-х – сажали, а в 1937-м тех, кто избежал лагерей, и тех, кто не избежал, – вновь расстреливали. И тех, кто сохранил верность сану, и тех, кто после лагерей работал счетоводом, бухгалтером, сторожем. И тех, кто, не выдержав мучений, отрёкся от сана и веры. Никому не простили священства.
Всеми отверженные, преданные паствою, порою жёнами и детьми. Погибающие в безвестности, унижении, уничижении... Самое страшное – они не осознавали себя мучениками за Христа, да никто отречения от Христа у них особо и не требовал. Их просто приравняли к бандитам, объявили «врагами трудового народа», обвинили в антисоветской агитации, либо в участии в контрреволюционной организации, каковой априори признавалось, в числе прочих, всякая община верующих.
Их исповедничество было тайным, не явленным. В лагерях, на лесоповалах – сильные духом поддерживали, ободряли других. Слабые – ломались, при этом сохраняя в своей истерзанной, униженной до последнего предела душе верность Христу. Сколько таких, не прошедших стандарт канонизации? Кто может взвесить и оценить глубину их нравственных страданий и высоту их христианского подвига? Только Тот, Кто – преданный, избитый и оплёванный, вися на Голгофском Кресте, возгласил: «Боже Мой, Боже Мой! Почему Ты Меня оставил!»
Может быть, придёт время, и откроют секретные архивы, укажут места захоронений, установят поклонные кресты и памятники с именами и фамилиями расстрелянных или умерших от невыносимых условий лагерной жизни. И признают все люди – они БЫЛИ! Жили, страдали, молились, любили. А 30 октября, в День памяти жертв политических репрессий, выйдут из своих квартир тысячи россиян и с гордостью пронесут по улицам городов и весей фотографии своих прадедов и прапрадедов, безвинно пострадавших в годы лихолетья. Тех, кто не смог изменить долгу, присяге, не отрёкся от Веры, Царя и Отечества. Того Отечества, в котором был рождён и воспитан, клятву верности которому принёс. Тех, кто не захотел или не сумел встроиться в «новую жизнь». Тех, кто просто оказался на пути «Красного бронепоезда», бешено, кроваво и безжалостно промчавшегося по судьбам людей».
Протоиерей Сергий Пигасов. Из книги «Македон. Дорога в небо»